Thor/Loki Huntsman AU

[Issaiah]

ну автора все знают, ибо классика сие

@темы: Thor, Loki, фанарт, рейтинг: R

---

[Леголас]

После длительного перерыва на работу заново учусь держать в руках перо.
Увеличение по клику.

@темы: Loki, фанарт

---

Полдень, пятнадцатое число.

[Леголас]

Название: Полдень, пятнадцатое число.
Автор:  . Локи Лафейсон
Фандом: RPS.
Жанр: романс, даже не смею надеяться, что не флафф.
Рейтинг: детский.
Размер: зарисовка.
Пейринг: Крис Хэмсворт/ Том Хиддлстон.
Warning: писалось не специально, а совсем даже случайно. По случаю полуденной жары и короткого отдыха в обезумевшем графике.

- Любишь мороженное?
- Только по праздникам.
- Сегодня праздник?
- нет.
- Где логика?
- А кто обещал, что она будет? Хочешь? Фисташковое.

День плавится на плечах солнечными потоками. Чувствуешь себя в солярии. Или на морском побережии.
Свет снаружи жёлтый, горячий и густой почти ощутимо. А в окно прорывается ветер, занавески вздуваются медленно, нагоняя ленивость и умиротворение. Это вроде как особая магия полуденной жары. В работе перерыв и вообще всё будто застывает.
В номере тенисто, как в мангровых зарослях и контраст температур чувствуется настолько, что почти хочется закутаться во что-нибудь тёплое. И смотреть на улицу, как питон из террариума.

- Не выспался?
- В некотором роде.
- А в каком роде можно выспаться, ты считаешь?
- Перестань язвить. Мне иногда кажется, что ты слишком вживаешься в роль.
- Или роль в меня.

Том смеётся, срывается на кашель, затихая и прижимая кулак ко рту. Улыбается и качает головой. Простыл немного.
Крис наблюдает за ним молча, ничем не выдав лёгкой настороженности. Дурная привычка волноваться за других. То, что "другие" сейчас в единственном числе и мужском роде, если уж речь зашла, дело десятое.

- Может, не стоит так подогревать интерес публики к нашей личной жизни?
- Ошибаешься. Стоит. Дорогого стоит.
- Ты сумасшедший. В курсе?
- Точно.

Сильные руки, обнимающие плечи крепче, чем положено друзьям дворцовыми этикетами. Обхватывает поперёк груди и хочется не дышать пару секунд. Зачем отказывать себе в таких маленьких желаниях? А Крис не отказывает себе и в больших.
Он не спрашивает. Склоняет голову, прижимает к себе крепче, по-прежнему со спины. Заставляет расслабиться и дышать быстрее и глубже. Потому что если не глубже - то совсем поведёт.
Губы прижимаются к шее. Не то чтобы очень бережно, не то чтобы очень нежно. Просто и крепко. "Я так хочу. Ты так хочешь".
Честно. Кто бы говорил о ролях...

- Давай хотя бы отойдём от окна.
- На улице никого.
- Это не значит, что "никого" не будет снимать из окна напротив.
- Боишься?
- Хочу сохранить пикантность таких моментов. Секретность будоражит, знаешь ли.
- Знаю.

Оттягивает ворот рубашки, целует ключицы. Улыбается. Оба улыбаются вообще-то. Такие минуты спокойствия выпадают не чаще, чем австралийский ливневый дождь на африканском континенте в сезон засухи.
Сохнут губы. Их просто необходимо облизывать и кусать. Только не собственные, а чужие.
Ладонь уверенно ложится на бедро, задирает рубашку, сжимает рёбра.

- Худой ты.
- Уж точно не толще тебя. Хорошо, что мне не пришлось так качаться.
- Тебе же нравится.

Крис смеётся. Том любит его улыбку и он может признаться сейчас только в этой любви.
Ещё он просто в восторге от тела Хэмсворта. Пальцы, прохладные и цепкие, изучающе касаются груди и Крис вздыхает тяжело, шумно. Ни один сейчас не станет никуда торопиться. Жизнь и так бежит в бешеном темпе, сбивая ритм ко всем чертям.
Как там, "сон и еда - для слабаков". Им обоим нравится это. Упиваться командной работой, каждую секунду быть на чеку, быть готовым придумывать, создавать, подбадривать окружающих, заводить дело, добавлять новые и новые обороты.
Только устаёшь всё равно ведь. Даже когда самому себе об этом не скажешь.
А если обнять, закрыть глаза и прикоснуться к лопаткам, можно молча послушать дыхание и жизнь, которая стучится пульсом в чужом теле.
Собственный кашель хрипит в груди. Крис обнимает крепче и кусает за ухо, хмыкнув.

- Давай ты прекратишь есть мороженное и пойдёшь ко врачу наконец?
- Прямо сейчас? Ладно.

Том поднимается с кровати. Крис ловит его за запястье и тянет обратно. Приятно упасть в объятия и прижаться боком к теплу.

- У нас ещё полчаса.
- Выспимся?
- Точно.

Секс не мутит сознание и никто не рвётся до пустого траха как оголодавший зверь. Да, стрессы, нервы, хорошо бы сорваться, кажется. Только есть вещи важнее. Приоритеты выбираются интуитивно. Так что сейчас - полуденный сон. А для остального есть ещё ночь или очередной экстрим, когда Крису будет невмоготу смотреть на сияющего улыбкой Хиддлстона и он утащит его в гримёрку или за двери номера, подальше от камер. Потом публика будет любоваться их смехом, дружескими "братскими" объятиями, общими глупостями на красных дорожках, когда Роб выкинет очередную штуку, о которой пресса будет шуметь ещё неделю. И потом он подойдёт к Крису и потребует сотню за то, что отвлёк внимание от засоса на шее Тома.

@темы: фанфик, объем: мини

---

Dead End (фанфик)

[bfcure]

Название: DEAD END.
Автор:  bfcure
Фэндом(ы): Скандинавские мифы; Мстители (2012).
Бета: Сам себе граммар-наци.
Рейтинг: PG.
Персонажи: Локи, Тор, частично Мстители.
Таймлайн: Разборка с железяками из портала.
Размер: мини (1354 слова).
Жанр: AU, Drama, Action/Adventure, Missing Scene.
Предупреждение: Вольное обращение со Старшей Эддой, лошадка и прочая ересь.
Примечание: Написано на thorfest на заявку: «Б2 [15] АУ по отношению к фильму. Четаури пленяют Локи и заставляют его создать двойника, чтобы тот добывал им тессаракт и боролся с Мстителями. Тор понимает, что с братом что-то не так. Проникновение в мир четаури через портал, спасение Локи. А потом Локи борется вместе со Мстителями против четаури, захвативших тессаракт».
Отказ: Денег не получаю, ничего не знаю, моя хата с краю.

за психологические травмы читателей автор ответственности не несёт

Портал похож на озеро в леднике, только перевёрнутое. Его даже можно назвать красивым, и Тор видит, как редкие прохожие – бегите, спасайтесь, сейчас не время любоваться смертельной красотой – задирают головы, удивленно распахивая ресницы. Металлические змеи (не змеи?) завораживают своим губительным совершенством, и их много, очень много – Бартон не успевает доставать стрелы, а Халк с капитаном почти загнаны в угол. Почти, потому что Халк не устает работать тараном.

- Эй ты, Шекспир с гобеленом! Чего встал?! – кричит Тони Старк, но Тор не реагирует.

Не впервые бог грома жалеет, что его стратегическое мышление часто ограничивается схемой «а сейчас как взмахну я молотом, полетят клочки по закоулочкам». И помощи просить не у кого. Если он скажет, что Локи – это не Локи, над ним лишь посмеются. В минуту передышки между атаками чужеземных тварей. Да и он сам чужеземец, и доказательств у него нет, ну не считать же ощущение где-то глубоко внутри доказательством? Ощущение, ползущее по позвоночнику холодом Ётунхейма: его брат, его враг, его потерянный, но всё равно лучший друг – это иллюзия. Морок. Идеальная проекция, театр теней. Тот, кто притворяется Локи, дразнит и насмехается, вызывая у тех, кто номинально на стороне хороших парней, кровавую пелену перед глазами. Но что-то выдает его, что-то, что замечает только Тор: не то движение пальцев – марионетка, где твой кукловод?, не та усмешка в уголках тонких губ.

Один он не справится, бог грома знает это. Если Локи не здесь, значит, он во владениях Четаури. Их нахрапом не возьмёшь. Подсказать что-нибудь дельное могла бы Наташа, но госпожа Романова всё ещё обижена из-за своего драгоценного Бартона. Решение придется искать самому – и оно приходит. Неожиданное. Скорее всего, глупое.
По-другому Тор не умеет.

В конюшнях Асгарда пахнет свежескошенной травой, Слейпнир вскидывает голову, едва заслышав его шаги, а потом невозмутимо продолжает жевать. Тор никому и никогда не признается, что коня он немного побаивается – тот бросает на всех, кроме хозяина, отнюдь не дружелюбные взоры. Сегодня этому страху нет места. Его заменяет единственная причина, вытесняющая все преграды. Мне. Очень. Надо.

Конь летит быстрее ветра и времени. Бог грома помнит другую поездку. Всеотец спрашивал, вёльва отвечала скрипучим усталым голосом, умоляя: Довольно ль вам этого? Обратно асы возвращались с молчаливой печалью, ехали, понурив головы. Много скорби обещала пророчица Асгарду. Разумно ль будить её вновь?

Кто покой мой тревожит,
Истины требует?
Берегись –
Непосильной
Окажется правда.

Правда простая, и в чём-то даже банальная: чтобы что-то получить, надо что-то отдать. Путь лежит через мрачные владения инеистых великанов, и туда, дальше, в прóклятые места, куда не доходит свет ни единой звезды.

Если не испугаешься темноты и неприкаянных душ, не поддашься песням, влекущим к погибели, обретёшь то, что желаешь, сказала вёльва. Смотри, не пожалей об этом.

Призраки обступают его со всех сторон, но Тор не торопится натягиваться поводья – Слейпнир скачет на пределе скорости, и бог грома верит, что конь вывезет их обоих с этой страшной тропы целыми и невредимыми. Главное – не вглядываться в тени и не останавливаться. И не прислушиваться к эху вопроса: почему ты не удержал меня, брат?

Рядом с незнакомым порталом ждёт слепой великан. Плата за проход невелика – нож рассекает кожу на ладони, на весы капает кровь.

Земля Четаури ничуть не веселее Ётунхейма, вздыхает Тор. Где искать Локи совершенно непонятно.
Думай, оленья башка. Думай.
Вон то большое сооружение на горе видишь? Начни оттуда.
Недостатки: он в гордом одиночестве, не считая восьминогого коня. И молота.
Преимущества: внезапность. Он пришёл сюда не с Мидгарда, его появления не ждут.
Молот привычно ложится в руку; порезы на ладони саднит, но Тор крепче сжимает рукоять.

Везение определенно на его стороне – хотя главный зал вросшего в скалы дворца освещает лишь пара факелов, его взгляд без помех выхватывает из мглы скрюченную худую фигуру, прикованную к металлической конструкции посредине. Глаза Локи широко открыты, словно он погружён в глубокий транс.

Искушение разбить молотом окна велико, но вместо этого Тор обходит дворец в поисках чёрного хода. Охраны в коридорах нет – противник слишком в себе уверен или самонадеян, что практически одно и то же. А может и не слишком – оковы оказались немагическими, Тор справился с ними в мгновение ока, но брата растормошить не удается: взгляд Локи по-прежнему сфокусирован «не здесь», и бог грома в очередной раз жалеет, что попустил курс «как исцелять при помощи заклинаний». Радость погони за дичью тогда привлекала его гораздо больше.

Руку уже не просто саднит, а жжёт огнём, и теперь ясно видно – на коже вырезаны руны. Тор вроде бы узнает некоторые из них – жизнь, страдание, другие ему неизвестны. Нужно будет потом спросить у отца, есть ли у великанов своя система письменности, или это древние, Тайные Руны – один из величайших секретов девяти миров. Его ведёт наитие, и, расстегнув ворот одеяния брата, бог грома прикладывает кровоточащую ладонь к его шее. Сначала кажется, что ничего не происходит, но потом Локи резко выдыхает.
- Живой, - с облегчением бормочет Тор.
- Подвинься, я встану, - недовольно бурчит тот. - Развалился тут, дышать нечем.

Четарури действительно донельзя самоуверенны – по дороге к вратам на них никто самым возмутительным образом не обращает внимания. Верно, полагают, что Земля в их руках, и что бог хитрости и обмана закован надежно и никуда от них не денется.
Они просчитались.

Из портала Тор, Локи и Слейпнир практически вываливаются, чудом не задев Старка.

- Вы что, с ума посходили? У нас тут заваруха, а они за лошадкой решили прогуляться!
«Лошадка» косится недобро и прицельно бьёт копытом.
- Тебе повезло, друг, что ты железный!
-Эй, там, хорош базарить, наших бьют!

Локи кривится презрительно, но молчит, и легко соскальзывает вниз, когда по его знаку Тор останавливает Слейпнира над тессарактом. Бог грома взмывает обратно в вышину – сверху врага бить удобнее, а Локи поворачивается к Наташе.
- По-моему, это принадлежит мне, - говорит он, указывая на копьё.
- И ты рассчитываешь его вернуть? – Непроизнесённое «подонок» висит в воздухе тёмным невидимым облаком.
- Несомненно. Позже. Портал я могу закрыть и без него.

Странные люди эти мидгардцы, размышляет Тор. Чуть что – сразу стремятся всё взорвать. И ещё смеют обвинять его в отсутствии терпения! Но идея отправить противнику атомный подарочек весьма недурна.
Разумеется, она принадлежит Тони Старку.
- Закроешь врата раньше, чем он вылетит оттуда, убью, - шипит Наташа, а Бартон любовно поглаживает свой лук.
- Лучше отойдите и не мешайте, когда работает профессионал!
- Профессионал?! Три раза ха-ха!
Портал эффектно схлопывается через секунду после того, как Старк падающей звездой устремляется к асфальту.

- А почему мы должны отдавать Тору артефакт?
- А я считаю, разумная мысль. Если эта хрень рванёт в моей башне, я разорюсь на ремонте!
- Народ, пиццу заказали?
- Заказали, заказали. Всех заказали. Шутка. Привезут через двадцать минут.
- А наш громовержец каков. Успел покататься на пони и сделать мелирование.
- Сомневаюсь в том, что это мелирование, Нат.
- Ммм?
- В Асгарде вряд ли есть парикмахерские.

Тор отстранённо прислушивается к голосам из соседней комнаты. Ребята устали, вот и несут всякую чушь, чтобы расслабиться. Дождь и темнота превращают оконное стекло в зеркало, в котором отражается измученный человек с седыми прядями в волосах. А Тайные руны навек впечатались в линию жизни на его ладони.
Поездка по Дороге мертвецов имеет свою цену. Мудрость горька. Быть наивным и доверчивым, тем, кого за глаза называют болваном легче – не так больно. Что-то потихоньку в душе покрывается ледяной коркой, выгорает безжалостным пламенем: надежда и радость.
Ты получишь то, что желаешь. Смотри, не пожалей об этом.
Один, отец, сознавал ли ты, что отдаешь Мимиру за знание много больше, чем собственное око?
- И что ты со мной сделаешь, брат? – зло доносится из-за спины, из кресла, где устроился Локи. – Отведёшь на суд, зашьешь рот? Попросишь вернуться с тобой в Асгард? Ты спас мне жизнь, но ты ведь знаешь, что это ничего не меняет?
- Да, - отвечает Тор, не оборачиваясь. – Поэтому уходи.
Дома, ему, конечно, достанется – за то, что коня взял без спросу, за риск, и что злейшего врага асов отпустил.
- Так просто?
- Так просто. Ты свободен.
Слышно, что Локи растерян –он не ожидал, что Тор не станет ни о чем просить, грозить или умолять. Твое происхождение не имеет значения, Локи, пожалуйста…. Не в этот раз.
Вдох, выдох.
- Как ты догадался, что за Земле был мой двойник?
- Я тебя знаю, Локи. Знаю, понимаешь?
Тор чувствует, как брат встаёт, подходит близко, ближе, ещё ближе. Тянет холодом, деревенеет спина – напряжён каждый позвонок, но оглядываться нельзя. Иначе тот, кого ты пытаешься вывести на свет, останется во тьме.

@темы: Thor, Loki, фанфик, объем: мини, статус: закончено, movie: Thor, movie: Avengers, рейтинг: PG

---

«Дорога сна». Глава 3.

[1986-2004]

Название: «Дорога сна»
Автор: 1986-2004
Бэта: Леония
Гамма: .:Arttimer:.
Пейринг: Тор/Локи
Жанр: Angst, Romance
Рейтинг: PG-13 (R)
Объем: миди.
Дисклаймер: отказываюсь.
Саммари: Описываемые события происходят после арки фильма «The Avengers».
Предупреждения: Slash, OOC, OC, AU (сугубо личные мысли автора на темы как скандинавской мифологии, так и мифологии «Marvel»; образы и характеры героев также остаются на усмотрение автора), ненормативная лексика
Статус: в процессе.
От автора:
Тебя испортят папа с мамой,
Хоть не со зла, но тем не менее
Тебя наполнят злом и драмой,
Посеют страхи и сомнения. (с)

Глава 1
Глава 2

Казалось, что это никогда не кончится, что они обречены целую вечность идти по каменной равнине под неутихающим ветром. Рюкзак оттягивал плечи, мышцы постепенно начинали ныть, кандалы и цепи с каждым следующим шагом всё больше тяжелели. А Тор, поставивший себе целью дойти затемно до какого-то мифического перевала, неутомимо шагал вперед, и ни ветер, ни камни под ногами, ни начавший уставать пленник не ослабили его стремления.
- Еще шесть миль, - заявил Тор, когда Локи застыл на месте, отказываясь двигаться дальше. – Хочешь стоять посреди поля на ветру?
Пришлось идти. Но через две мили Локи снова остановился. Присев на камень, он развел руками, мол, извини, отдых. Вместо понимания или же уговоров Тор дернул Мьельнир к себе, срывая брата с камня.
- Нельзя тут останавливаться, понимаешь?
Локи со злостью дернулся в противоположную сторону. Звякнула цепь, ударились друг о друга оковы. Ветер подхватил эти звуки и разметал их по равнине.
- Пойдем, - бесцветным голосом сказал Тор, уже не так резко притягивая Локи за цепь к себе. – С равнины нужно уйти.
В здешних краях день был подобен ночи. Его слабый отсвет больше походил на поздний вечер в Мидгарде, а ночь была настолько темна, что без огня в ней можно потеряться, словно утратив зрение. Локи плелся следом за Тором, стараясь идти как можно медленнее. Тор иногда подтягивал цепь к себе, таким образом давая понять, что двигаться следует быстрее, но через какое-то время Локи снова нарочно замедлял шаг.
- Давай же, - поторапливал его Тор. – Скоро совсем стемнеет.
«И что?» - хотелось спросить Локи, но тут земля дрогнула, а ветер моментально стих.
Впереди виднелся подъем на горную вершину, за которой был долгожданный перевал. Земля дрогнула еще раз.
- Не успели, - вздохнул Тор, и Локи впервые уловил в его голосе волнение.
Очень скоро стало понятно, почему брат так хотел убраться с равнины подальше. Первый валун прокатился рядом с Локи, чуть его не задев. Тор вовремя отдернул брата в сторону, пропуская камень дальше. Через пару минут таких камней стало уже с десяток, и Локи пришлось самому следить за тем, чтобы не налететь на один из них. Валуны, какой бы формы они ни были, свободно перемещались по равнине, так, словно кто-то невидимый играл ими в кости. И с каждой минутой этих опасных фишек становилось все больше и больше, а двигались они в хаотичном порядке все быстрее и быстрее.
- Твою мать, Локи, шевелись! – Тор побежал вперед, рванув на себя цепь, а с ней вместе и брата.
До подъема оставалось чуть меньше полумили, когда внезапно камни начали отрываться от поверхности земли, зависать в воздухе, а затем с невероятной скоростью носиться во всех направлениях. Один из них угодил в центр соединявшей братьев цепи. Обоих отбросило в сторону и повалило на землю. У Локи над головой со свистом пролетел огромных размеров валун.
- Вставай! – крикнул Тор, поднимаясь и уворачиваясь от очередного каменного снаряда.
Локи отрицательно помотал головой. Если б он мог говорить, то сейчас бы заорал, потому что, казалось, из этого хаоса выбраться, не размозжив себе череп, невозможно.
- Поднимайся, Локи! Ааа, черт!
Тор пригнулся, избавляя себя от нового столкновения, и отвязал цепь от молота.
- Иди сюда! – заорал он Локи. – Живо!
Подняться Локи не смог – вокруг бурлило живое каменное месиво. Поэтому, пригибаясь, иногда припадая на колени, он почти ползком подобрался к Тору. Тот встряхнул брата за шкирку и, когда Локи выпрямился во весь рост, обнял за талию, прижимая к себе.
- Хочешь жить – держись, - приказал он и взмахнул Мьельниром.
Первая попытка привела к неудаче. На одном из замахов летящий камень угодил прямо в молот и отбросил братьев назад, ударив их о встречный валун. Некоторое время их так и бросало из стороны в сторону, пока Тор не изловчился и не успел вовремя уйти вбок от очередного столкновения.
Мелкие камни, которых заметно прибавлялось с каждой минутой, долбили по бокам, спине, ногам. Локи старался, чтобы они не задели ему лицо.
- Не дергайся, - на бегу попросил брата Тор и еще раз попытался взмахнуть Мьельниром.
Замах получился сильный. Братьев оторвало от земли и рвануло ввысь, туда, где камней пока еще было не так много. Но уйти в сторону не удалось. Мелкие камни сбивали траекторию, и через какое-то время растерявший инерцию молот потащил своего обладателя обратно к земле. Локи в ужасе дернулся, понимая, что, упади они вниз, их обоих просто раздавит, но Тор крепче прижал к себе брата и умудрился прыгнуть на пролетающий мимо валун. Затем на еще один, и на следующий.
Когда им удалось добраться до конца равнины, где начинался горный подъем, а хаотично мечущаяся каменная масса осталась у них за спиной, Тор уронил Локи на землю и упал тут же рядом с братом. Оба тяжело дышали. Через какое-то время, когда к обоим вернулась способность говорить, Локи жестом попросил снять намордник.
- Какого хрена? – хриплым голосом спросил Локи, поднимаясь на ноги и пошатываясь, словно пьяный. – Какого хрена?! – заорал он. – Что это?! Тор?! Что это было?
Руки у него дрожали. По лицу текли капли пота.
- Надо было меня слушаться. Дошли бы до темна и ничего бы не случилось.
- Да тут всегда темно!
Вокруг сгущалась чернота. Казалось, еще немного - и она станет почти осязаемой, готовой сомкнуться вокруг тебя мягким смертельным облаком.
- Куда ты меня ведешь? – упав перед братом на колени и вцепившись тому в грудки, зло спросил Локи.
Тор не ответил.
- Мне не все равно, где сдохнуть, слышишь?! Не дал жить спокойно, дай хотя бы помереть нормально!
- Хватит себя хоронить, - вставая, отмахнулся от него Тор. – Пойдем, пока совсем не стемнело, надо найти место для привала.
За спинами гудела и неистовствовала каменная смерть. Тор, забывший или посчитавший лишним заново прицепить цепь к молоту, пошел вперед, так и оставив недоумевающего и растерянного брата стоять на коленях.
Локи никогда ни о чем таком не слышал: земля, где не утихает ветер, где день подобен ночи, а вокруг в любой момент образуется поле летающих камней – что это? Асгард? Если бы не появление Бальдра, Локи бы счел, что это не его мир, даже не Йотунхейм. Но Бальдр привез Тору карту земель Асгарда, да и сам он вряд ли бы смог найти их, находись они в другом измерении.
Отступать назад было некуда. Убегать сейчас от Тора, который наверняка знал, как выбраться из этих мест – глупо. Поэтому Локи, не дожидаясь, пока брат опомнится и решит снова приковать его к себе, поднялся с земли и поспешил в ту сторону, куда проследовал Тор.

При въезде во дворец Бальдра уже ждала охрана. Его настойчиво, но любезно попросили спешиться и сдать оружие. Бальдр не спорил. Он ждал своего ареста гораздо раньше и думал, что Всеотец пошлет за ним погоню еще до того, как он успеет разыскать его сыновей.
Руки сковывать не стали, но предупредили, что если он попытается сделать какое-нибудь резкое движение в присутствии конунга, реакция охраны может оказаться непредсказуемой. Бальдр счет благоразумным не перечить и, проходя в тронный зал, вытянулся по струнке, согласно тому, как следовало вести себя простому воину, когда верховный вождь приходит осматривать свои войска.
- Это нашли у него в поклаже, - подходя к трону Одина и кладя перед конунгом огромных размеров сумку, в которой была сложена асгардская одежда принцев, доложил охранник.
- Что-то еще? – не выказывая никаких эмоций, поинтересовался Один.
- Нет, мой государь. Это все.
- Оставьте нас, - приказал Один, тяжело поднимаясь с трона.
Охрана помедлила, но возражать конунгу не осмелилась и вышла, прикрыв за собой тяжелые скрипучие двери.
- Как они? – спросил Один, жестом приглашая Бальдра пройти с ним вместе на балкон, с которого открывался вид на восток столицы.
- Живы, - коротко ответил Бальдр, следуя за конунгом.
Один шел медленно, тяжело ступая. Во всем его облике проступало неминуемое увядание. Бальдр подумал: случись все иначе, сейчас на троне Асгарда сидел бы Тор, потому что Всеотцу давно пора бы уже сложить свои полномочия. Старость и смерть не щадят никого, даже богов.
- Они едут в Асгард? – задал следующий вопрос Один, всматриваясь в предзакатную даль своих владений.
- Нет, мой государь, - спокойно отозвался Бальдр.
- А куда же они едут, Бальдр?
Один обернулся и внимательно посмотрел в глаза своему собеседнику, и Бальдр понял, что врать бесполезно. Что под пытками или же угрозами, о которых пока не шло речи, но намек на которые явственно читался во взгляде Всеотца, он все равно выдаст тайну братьев. Но время потянуть стоило. Хотя бы ради старой дружбы, ради того, что Бальдр считал справедливым – дать возможность спастись тому, кто этого заслуживал.
- Они едут на север.
- Север большой.
Бальдр пожал плечами.
- Неужели мой сын не поведал тебе свои планы? – Один прохаживался вдоль перил, мерил шагами мраморные, знавшие не одно поколение конунгов полы.
- Я не уточнял у него, государь.
- Ты знаешь… - Один замер, обдумывая пришедшие ему в голову мысли. – Знаешь, что значит измена Асгарду?
- Да, государь.
- А знаешь ли ты, что значит, когда Асгарду изменяет конунг?
- Тор пока не…
- Тор никогда им и не станет! – Один ударил кулаком по перилам, и в том месте, куда был нанесен удар, образовалась вмятина. – Никогда, - спокойнее произнес он. – Я думал, что Мидгард научит его терпению и укротит дурость! А что вместо этого? Его качнуло в еще большую крайность! Человеческая мягкость – вовсе не то, в чем нуждается верховный правитель Асгарда! Мы боги, а не люди.
- Тор не совершил… - начал Бальдр, но под взглядом Одина осекся.
- Он подверг опасности свой народ. И народ во всех девяти мирах, - Всеотец вернулся в зал и опустился на трон. – Я простил ему самовольное нападение с кучкой друзей на Йотунхейм. Я думал, что больше такой глупости он не совершит. Но Тор еще раз доказал, что слишком опасен для трона Асгарда. Не может быть конунгом тот, кто ради одного преступника жертвует целыми мирами.
Дневное светило почти скрылось за горизонтом. Тени в тронном зале удлинились, а лик Всеотца скрыла темнота, за которой было невозможно разглядеть, правда ли Один настолько безжалостен по отношению к сыновьям, или же это разочарование и обида на порушенные надежды, возлагаемые на своих детей.
- Почему не пошел с ними? – устало спросил конунг.
- А надо было, государь?
- Ты же понимаешь, что может случиться с тобой, если мой сын не вернется в Асгард?
- Он мой друг, государь, и я не мог отказать ему в помощи. Я готов понести причитающееся мне наказание.
Один прикрыл глаза ладонью, словно ему стало больно смотреть на Бальдра.
- Мне никогда не везло с детьми… – непонятно к кому обращаясь, тихо произнес он. – Охрана!
Громадные двери скрипнули и за спиной Бальдра послышались шаги стражи.
- Даю тебе последний шанс сказать добровольно, где мой сын? – обратился к нему Один.
- Север большой, - повторил слова Всеотца Бальдр.
- Увести, - кивнул конунг.
Когда двери за Бальдром захлопнулись, Один подозвал к себе начальника стражи, что неприметной тенью стоял все это время за одной из колонн, недалеко от королевского трона.
- Собирай отряд. Самых сильных и проверенных. - Один посмотрел на принесенный ему трофей, что был оставлен у его ног.
Из раскрытой сумки торчал край до боли знакомого плаща Локи.
– Мы едем на север.

@темы: Thor, Loki, фанфик, статус: в процессе, объем: миди, рейтинг: PG-13, рейтинг: R

---

[Локи Лафейсон]

От heartbrokengirlsketches:

Тор и Локи от less-thinking-more-happening)

@темы: Thor, Loki, фанарт

---

[Issaiah]

art by ~kuakugava

@темы: Thor, Loki, фанарт, рейтинг: PG

---

спешу поделиться с вами!

[Issaiah]

@темы: Thor, Loki, фанарт, рейтинг: PG

---

Кат? Т___Т

[Issaiah]

@темы: Thor, Loki, фанарт, рейтинг: R

---

Футарк, глава 4

[Мей Подколодный]

Название: "Футарк"
Автор: Мей Подколодный
Бета: требуется
Пейринг: Тор/Локи
Рейтинг: NC-17
Жанр: action, angst
Размер: макси
Предупреждения: зоофилия, mpreg, вольное обращение с персонажами фильмов "Тор" и "Мстители", а также с мифологией.
От автора: поехали.
Ссылки на предыдущие главы:
Главы 1-3

Необходимое пояснение к главе 4

А́нсуз (ᚨ — четвёртая руна футарка. Название руны происходит от слова Асы. Ассоциируется c Одином, также обозначает богов вообще (род Асов), "верхние" миры, порядок, управляющую и направляющую силу. В простейшем случае предвещает получение подарка, неожиданную удачу, чье-то появление или известие от кого-то. В более сложном - получение знака от богов или его ожидание, духовный дар.

Глава 4. Ансуз

Глава 4. Ансуз

"Уcтa — всякой речи исток,
Опора для мудрости,
Утешение советника,
Всем поддержка и благо".
Англосаксонская руническая поэма.
Описание руны Ансуз.

Вода в озере была настолько прозрачной, что, сидя на причале, можно было разглядеть камешки даже на большой глубине. Зеркальная гладь отражала опрокинутое небо с персиково-розовыми рассветными облаками. Тор, не щурясь, глядел на поднимающееся солнце. Прохладный ветер заставлял ёжиться, а нырять не хотелось категорически. Наконец он решительно скинул рубаху, оставшись в одних подвязанных на икрах полотняных штанах, и сделал глубокий вдох.

Вода приняла его в прохладные по-утреннему объятия легко, без всплеска. Из-под рук выскользнула перепуганная мелкая рыбёшка. Некоторое время Тор не двигался, привыкая к прохладе и наслаждаясь ощущением невесомости, а затем в пару мощных гребков достиг дна, сгрёб камешки в горсть, оттолкнулся, вынырнул и медленно поплыл к деревянному настилу, разглядывая добычу. Более всего его заинтересовал прозрачный зеленовато-голубой камень. Любопытный окрас напоминал о чём-то, и Тор силился припомнить, но образ ускользал из памяти. Он разглядывал его так усердно, что не заметил, как на его лицо легла тень.

- Это аквамарин, - Тор услышал голос единственного аса, которого в ближайшее время видеть не желал. Он нехотя поднял голову и натянуто улыбнулся брату.

Они не виделись уже три дня. Тор старательно избегал встречи, трусливо скрываясь у друзей под разными предлогами и пропуская семейные завтраки, а Локи словно её и не искал. Под его глазами залегли глубокие тени, уголки губ опустились, и бледная кожа совсем посерела. Тор устыдился почему-то.

В первый день в замке ему казалось, будто все осведомлены о том, что он сделал с братом. Будто шепчутся об этом по углам, бросают на него косые взгляды. Впрочем, Тор был жив: это значило, что Локи не знает.

- Аквамарин, - младший брат устало улыбнулся, и Тор поразился перемене. Даже голос его стал будто бы бесцветным. – Этот камень охраняет от сглаза и порчи, добавляет сил, а ещё может усмирить бурю.

Тор выбрался из воды, ухватившись за протянутую ладонь. Тонкие пальцы в его руке вздрогнули – то ли от холода, то ли от влаги; и несмотря на то, что Тор постарался быстрее перенести вес на ноги, Локи покачнулся.

- Что с тобой такое? Хворь? – пересилив страх и отвращение к себе, старший принц положил привычно ладонь брату на загривок. Тот поднял утомлённый взгляд, и Тор наконец понял, на что походил вытянутый камешек. Глаза Локи сейчас были ровно того же оттенка, только совсем не прозрачные, как обычно, а мутные.

- Нет, брат, - и губы, искусанные и словно истончившиеся, и глубокая тень на лице, и явный труд, с которым он держался на ногах, указывали на обратное. Впрочем, спорить с Локи было опасно: слабостей своих он не признавал и дрался порой до последнего, пока не падал без сил, чтобы доказать свою мощь. Того, что Тору давалось легко – длительный бег, ежедневные изнурительные тренировки с разными видами оружия, многочасовые повторения одних и тех же упражнений – Локи предпочитал избегать. Он хитрил, метая копья и звёзды, оттачивал магические умения, которые нельзя было даже проверить, и варил какие-то зелья, на расспросы уклончиво отвечая, что рано или поздно эти склянки уберегут от беды.

- Не лги мне, - Тор нахмурился. Сейчас он оставался единственным, кто умел распознать ложь в словах брата, но и ему в последний год приходилось совсем нелегко. Любимым развлечением для Локи было дурачить брата; во время тренировочного боя он создавал двойника и смеялся всякий раз, когда Тор, уверенный, что вот-вот схватит соперника, со всего размаху падал носом в пыльную утоптанную землю.

Локи осторожно высвободился, отведя взгляд.

- Сегодня у нас будут гости. Повелитель Йотунхейма прибудет к нам, чтобы присоединиться к празднованию нашего с тобой совершеннолетия. Ты не приходишь на завтраки, и отец просил передать тебе… Брат… Ты меня избегаешь? – в голосе Локи послышалось тщательно скрываемое отчаяние, и Тору захотелось немедленно удавиться на собственных волосах.

- Нет, глупый, с чего ты взял? Просто это совершеннолетие, праздник, подготовка, танцы… Не хочу опозориться, вот и трачу всё время на занятия, - говорил он вполне искренне, ведь ночи, проведённые с Сиф, были полны вовсе не страсти, а тумаков за оттоптанные ноги. Локи молчал, опустив плечи, словно забыв о своей извечной стати, и казался таким беззащитным, что Тор не выдержал и сгрёб его в охапку, хоть недавно и клялся никогда больше так не делать.

У брата тут же вымокла тонкая одежда, но он не обратил внимания, сразу прильнув к горячему телу и спрятав лицо в изгибе плеча Тора. А тот постарался не думать о дыхании, обжигающем его голую кожу, и принялся осторожно раскачиваться, гладя Локи по голове.

- Ну что ты… Всё будет хорошо, вот увидишь. Сегодня будет жуткая потеха. Я ведь так и не научился всем этим выкрутасам, вот опозорюсь-то!

Локи едва слышно фыркнул и расслабился в его руках. Отпускать его не хотелось, но пришлось. Солнце поднималось, а тонкая одежда не защитила бы кожу брата от ожога. Сгорал он удивительно быстро.

- Спасибо, - от шёпота, раздавшегося в самое ухо, Тор вздрогнул. – Ты меня успокоил.
Локи застенчиво улыбнулся ему и торопливо сбежал в замок. Тор долго глядел ему вслед, гадая, не почудился ли ему лёгкий поцелуй в скулу.


***

В замке царило такое оживление, что Тор с перепугу едва не схватился за молот: ему было показалось, что началась война. Однако на деле выяснилось, что это полным ходом идёт подготовка к прибытию важных гостей. К ним собирался наведаться не только Лафей, для которого сооружали высокий резной стул; ожидались также высокопоставленные цверги, ваны и альвы. Прислуга носилась по анфиладам так резво, что стоять на пути было попросту опасно. Тор сам стал свидетелем столкновения двух тоненьких служанок, тащивших какие-то подносы.

Завернув в узкий коридор, он неожиданно столкнулся с отцом и едва не сгорел от стыда за свой неподобающий вид. Один, к счастью, промолчал, но взгляд его был тяжелее легендарного Мьёльнирра.

- Оденься, сын мой. Лафей прибудет с минуты на минуту. Стыдно заставлять его ждать у портала.

Царь йотунов был поистине могуч. Когда великан шагнул из портала со своей свитой – малочисленной, впрочем, - Локи от неожиданности схватил Тора за руку. Того тут же охватил жгучий стыд, потому что жест был невероятно трогательный, доверительный и казался при этом незаслуженным.

Лафей обвёл всё семейство цепким взглядом. Бальдр спрятал лицо в подоле матери, державшей его за маленькую ладошку. Ему не разрешалось пока общаться со старшими; играл он с детьми, прекрасно осведомлёнными о том, что это царский сын, но любившими Бальдра, как и все, кто хоть раз видел его.

- Я рад приветствовать тебя, Лафей, в своих чертогах, - Один ступил вперёд. Тор необычайно изумился тому, что его отец, хоть и ниже ростом почти в два раза, вовсе не казался по сравнению с йотуном слабым и тем более беспомощным.

- Взаимно, Всеотец, - голос великана был странным: он словно осип, проживая там, в ледяном мире, где даже лучи солнца – великая редкость. – Я не мог не прийти, - добавил он вдруг, странно глядя на Локи. Тот крепче сжал ладонь Тора и вздёрнул нос.

- Твой визит – великая честь для нас, - его голос даже почти не дрожал. Тор повторил заученную второпях формулу приветствия, и великаны почему-то расхохотались. Он растерянно оглянулся на мать, увидел её одобряющую улыбку и успокоился. Один же привычно хмурился.

Мост едва ощутимо дрожал под тяжёлой поступью йотунов. Локи не выпускал руки Тора и казался страшно напуганным. Они шли позади всех, и потому старший брат не выдержал.

- Что с тобой? Ты словно язык проглотил, - от заботливой грубости его самого едва не перекосило, но Локи будто и не заметил. Его мелко трясло, а взгляд, будто прикованный к спине Лафея, изуродованной глубокими шрамами, выражал не то отчаяние, не то благоговение.

- Какие они страшные, братец… И точь в точь такие, как описано в книгах! Ты помнишь, мать читала нам на ночь сказки?

- Не веришь же ты в то, что отец позволил бы настоящим чудовищам сидеть у него на пиру? – Тор беззаботно расхохотался, но в его душе уже поселился червячок сомнения. Действительно, великаны оказались очень похожими на то, что рассказывала мать: огромные, жуткие, с хищными улыбками и острыми зубами.

- Надеюсь, всё пройдёт хорошо… У меня предчувствие, - голос Локи снова звучал доверительно, открыто и честно.

- Не бывает никаких предчувствий, - буркнул Тор в ответ, но и здесь слова брата ударили точно в цель. Он тоже не ждал от гостей ничего особенно хорошего.


***
Вытянутый аквамарин, поднятый со дна озера, высверливался с трудом и норовил выскользнуть между пальцами. Наконец Тору удалось соединить два отверстия. Он продел насквозь кожаный мягкий шнурок и перевязал хитрым узлом. Покачал перед глазами, чтобы оценить. Получилось красиво.

Их отпустили до следующего дня. Лафей и Один уединились в покоях Всеотца, чтобы обсудить какие-то важные вопросы. Локи сбежал в купальни, и Тор оказался предоставлен самому себе. Он решил сделать брату особенный, полезный и красивый, подарок. Конечно, он мог попросить денег у отца и купить у цвергов какую-нибудь безделушку, или же собственноручно нарвать трав, так необходимых Локи для его занятий. Но всё это казалось очень глупым и предсказуемым.

Тор, улыбаясь, припрятал подарок в маленький кожаный мешочек, висящий на поясе, и решил навестить Локи. Едва занеся кулак над тяжёлой дубовой дверью, он увидел, что та приоткрыта. Тор, поддавшись соблазну, заглянул в щель. Локи как раз допивал зелье из бутылочки. Он сделал несколько шагов и рухнул в постель, как подкошенный.

Теперь золото и серебро лилось со всей поверхности кожи. Локи уже не стонал, а хрипел. Он метался по кровати не так, как в прошлый раз: не возбуждённо, но измученно. Тор видел, как напрягаются мышцы, как грудь его поднимается неровно, часто, глубоко. Руки цеплялись за простынь так, что натягивалась и белела кожа на острых костяшках. С брата градом лил пот, каждый всхлип и хрип казался едва не последним; Тор не выдержал и кинулся к нему, тряся за плечи. Тот не реагировал, глаза его закатились и видны были жуткие влажные глазные яблоки под приоткрытыми веками. Тор даже влепил ему пару затрещин, чтобы привести в сознание: не помогло. От отчаяния он едва не взвыл. Уверенность в том, что всё происходящее запрещено отцом, не позволяла ему звать на помощь, и Тор сделал единственное, до чего сумел догадаться сквозь охвативший горло и парализовавший разум страх. Он выхватил из мешочка шнурок и торопливо нацепил его на шею Локи, одновременно отчаянно целуя.

Камешек мягко засиял, и потоки устремились к нему. Последний концом своим задел шею Локи, и тот снова тяжело всхлипнул. В комнате стало тихо и темно, как должно; брат наконец задышал спокойно и мирно. Тор перевернул его на бок, едва не умерев от облегчения, и сам не заметил, как уснул рядом, так и держа лицо брата в своих ладонях, и губы их почти соприкасались.

@темы: Thor, Loki, фанфик, статус: в процессе, объем: макси, movie: Thor, movie: Avengers, рейтинг: NC-17

---

[Issaiah]

@темы: Thor, Loki, фанарт, рейтинг: PG

---

[Issaiah]

@темы: Thor, Loki, фанарт, рейтинг: R

---

love

[Issaiah]

@темы: Thor, Loki, фанарт, рейтинг: PG

---

Ночь середины зимы

[Red Sally]

Название: Ночь середины зимы
Автор:  Red Sally
Бета: Нет
Пейринг: Тор/Локи
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Объем: Мини-миди
Дисклеймер: Персонажи принадлежат Марвел, легенды – Эдде.
Предупреждения: AU, ООС, POV
Статус: Закончен
От автора: автор все еще не понимает, как сюда попал. И просто валит в кучу все, что блестит. Особенно ярко блестит, конечно, ООС. Текст является сайд-стори к фанфику "За день до весны".

***

***

Вьюжная ночь свистит ветром между ветвей, холодные вихри носятся над пустыми полями, взвивая сухой снег, пригибая к самым сугробам редкие былинки, а деревья заставляя жалобно скрипеть и трещать. Стужа плутает на склонах далеких гор, срывается с темных голых круч, сбивает дыхание в смерзшейся глотке ущелья, приминает к побелевшей земле плечи высоких утесов. Утопает в снегу и дрожит от холода всякая тварь, не успевшая к ночи укрыться.
Там, откуда берут начало девять незамерзающих рек, горная ведьма заводит долгую песнь, в которой сплетаются свист пурги и волчий вой.
Ее сестры танцуют в круге света от яркого костра, пока пламя взвивается и опадает и бешено гудит, но не гаснет на жестоком ветру. Ветвистые оленьи рога на их шапках были бы белы от старости, не будь они черны от копоти, и в гудении пламени еле слышен звон медных, серебряных, золотых оберегов, развешанных на тех рогах. Тяжелые подолы бурых шерстяных юбок взметают снежные клубы из-под ног, и холодные искры, вспыхивая, мешаются с горячими, с треском разлетающимися вихрем от костра.
Ведьмы движутся по кругу, которым ходит солнце, закатываясь и восходя, и зовут его возвратиться из далеких земель. И вот-вот оно отзовется, потому и ярится последняя вьюга в году, потому и остывает небосвод в прорехах тяжелых снеговых туч, и луны со звездами не видать в их грозной мгле.

***

- Иногда мне кажется, мы на самом деле никому не нужны.
Осень Асгарда не похожа на прежние. Тору неведомо, в том ли дело, что золото в этот раз уступило и проиграло багрянцу в цвете высокой травы и редеющих древесных крон и стены царского дворца в красно-бурой пене выглядят не торжественно, но зловеще. Или в том, что особенно тих и мрачен ходит по коридорам отец, и даже Фригг не может выпытать причины его настроения, что уж говорить о прочих. Или, может быть
Голос Локи звучит ровно и печально, но Тору чудится в нем странная темная веселость. Будто собственные слова приятны ему.
- Не понимаю, - качает головой Тор. – Мы нужны отцу с матерью.
- Я говорю не только о нас, брат, - говорит Локи, и смесь веселости и печали все явственнее слышится в его словах. – Имир наделал детей в большинстве из девяти миров. Асы сообща лепили из глины цвергов. Отец, Хёнир и я дали жизнь смертным. Бальдр водит весну по кругу, не зная ни усталости, ни разочарования. Но ётуны нас ненавидят, альвы и ваны презрительно отгораживаются, цверги при всяком удобном случае стараются одурачить, и только глупые смертные чтят нас как богов. И это все, что мы можем сказать о наших соседях и о тех, к чьему рождению сами приложили руку. Скажи мне, Тор, тебе не странно знать это? Ты не думаешь, что наши знания далеки от истины? Когда Всеотец последний раз сходил на землю Мидгарда? А ты, Тор, давно ли бывал там?
Тор растерянно пытается припомнить, когда Один последний раз брал его с собой. И не может. Локи ухмыляется и кивает.
- Ты готовишься стать защитником Мидгарда. Точно ли он все еще нуждается в твоей защите?
Тор не знает, что ответить и на это.
У подножия холма, на котором стоит дворец, Локи ложится в багряную траву, и Тор, опустившись рядом с ним, все еще думает над ответом. Он убеждает себя, что Локи овладела хандра, и только. Разве не может младший царевич найти причин для тоски в шестнадцать зим?
Шестнадцать асгардских зим, поправляет себя Тор, глядя на лицо Локи, в его глаза, устремленные в пасмурное небо. Ни один смертный не проживет так долго. Сколько поколений сменилось за то ничтожное время, что он, Тор, знает о своем будущем долге? И как дать ответ на вопрос брата, если не только пути нынешних смертных, но даже срок их жизни ему неизвестны?
Этот вопрос Тор задает отцу, войдя в его покои уже за полночь. Обитатели дворца спят, даже беспокойный Локи, утомившись науками, уже запер свои двери на ночь.
За резной перегородкой, отделяющей альков от дверей спальни, спит Фригг. Аромат снотворных благовоний распространяется от лампы в одном из дальних углов, отчего и Тор начинает клевать носом. Но упорства и любопытства, чтобы успеть застать отца врасплох, ему все же хватает.
- Люди всегда жили мало, - говорит Один тихо, оглядываясь на перегородку. – А сейчас еще меньше. Локи чувствует это, ведь именно он вложил в них часть того, что толкает их и на подвиги, и на злодеяния.
- Почему же я не чувствую? Отец. Мне предстоит оберегать Мидгард от напастей, а я не ощущаю того, что он нуждается во мне.
- Мидгард нуждается в благоразумии, - сердито и устало произносит Один. – А ты пока не можешь им поделиться.
Тор обиженно сопит, и Один чуть повышает голос, чтобы не дать ему пуститься в возражения.
- В Мидгарде идет война, сын. Великая война, которой лучше бы никогда не начинаться. Время, когда смертные посвящали богам свою жизнь, свое воинское искусство и свою славную погибель, покинуло Мидгард. Эта война не посвящена ни одному из асов, или ванов, или альвов, ни единой деве и ни единой доброй памяти. И хотя развязавшие войну идут и посылают на смерть с моим именем на устах, все во мне противится тому, чтобы привечать этих мертвецов.
Глаза Тора расширяются, и Один спешит успокоить его:
- Это не последняя война, сын. Не последняя, это так же верно, как то, что она не первая в истории Мидгарда. Началось время великих войн, в равной мере жестоких и бессмысленных. И даже я, которому стоило отвернуться от самого удачливого вождя, чтобы счастье воина покинуло его, не могу остановить этих войн. Мидгард уже родил героя, которому достанет на это сил. Я укрепил бы его дух и направил бы его руку, но он не зовет меня. Он справится сам. А мы будем дожидаться, пока войны минуют, сменяя одна другую. И готовить тебя, чтобы ты в свое время сумел защитить смертных и ото льда, и от огня, и друг от друга, если понадобится.
- Если ты хочешь остановить войну, идем в Мидгард! – с горячностью предлагает Тор. – Сейчас же! Одного твоего появления будет довольно, чтобы…
- Чтобы поглядеть, вправду жители Асгарда бессмертны? – обрывает его Один. – Богам неведомо забвение, но смертные располагают им в полной мере. И военачальники не узнают ни тебя, ни меня и не внемлют нашим словам, а на полях сражений мы не втолкуем воинам сложить оружие, и причина не в том, что это противно тому, кого почитали как бога войны. Весь Мидгард – поле сражения, вмешаться в которое нам не суждено. И покуда все так, Хеймдалль не откроет моста.
- Отец! – едва ли не в полный голос кричит Тор, и за перегородкой Фригг невнятно стонет во сне.
Единственный глаз Одина сверкает.
- Иди к себе! – приказывает он. – И поразмысли, где достать благоразумия, о котором я говорил тебе. А не додумаешься, так спроси своего брата. Ступай.

***

Мало-помалу песнь из заунывной становится скорой и резкой, и ее монотонный мотив обретает новые высокие акценты, точно ленивая равнинная река, ненароком оказавшись на дне каменистого оврага, превратилась в своенравный порожистый поток. Слов у песни нет как не было, но теперь, кроме воя ветров и зверей, гудения пламени и звона оберегов на ведьминских шапках, в нее вплетаются звуки, коих никак не ждешь услышать в ночной метели. Звуки быстрых ручьев и прозрачной капели. Треск лопающихся почек. Призывные крики звериного гона. Шум листвы и щебет певчих птиц. Стук о землю падающих с ветки плодов. Шелест дождей.
Заставив сестер расступиться, их повелительница сама выходит в озаренный круг. Снег внутри него уже утоптан, и широким башмакам не приходится тонуть в нем, хотя пурга и не думает униматься, а ветер все крепчает, швыряя целые пригоршни колкого снега в женщин, вершащих свое колдовство.
Ведьма поднимает руки: то ли птица, то ли зверь тенью срывается с ее пальцев, за ней другая, третья… Диковинные бесплотные твари окружают свою создательницу, которая пускается в пляс, не прерывая песни, и вот уже одна только ее красная юбка взмывает из-под мохнатой шубы, завиваясь вокруг голенищ меховых башмаков. Звери, птицы, гады с криком, клекотом, шипением один за другим присоединяются к ее танцу, пока ее сестры поддерживают пламя в костре да подхватывают песнь, когда ей самой не хватает долгого дыхания. А песнь все убыстряется, и конца ей не видно, как и ночи. Кажется, будто она будет звучать и звучать, все ускоряя бег дробной мелодии до тех пор, пока все звуки, ручьями стекающие в нее, не сольются в один-единственный поток или не оборвутся тишиною.
Тени обретают плоть, но от полного воплощения их еще отделяют легкая прозрачность да та стремительность, с которой не может двигаться ни одно живое существо. А тем временем новые брызги дымного тумана слетают с пальцев горной ведьмы и новые твари, бесконечно разные, принимаются кружить и взмывать над костром, новый виток древней ворожбы набирает силу.
В это самое время у подножий высоких гор, на крутых берегах великой реки, в самом большом и богатом зале пиров золотого дворца одноглазый вождь поднимает тяжелую чашу терпкого зимнего вина и, прежде чем сделать первый глоток, щедро плещет горько-сладким питьем в огонь, полыхающий за его спиною в открытом очаге. Пламя шипит и, рванувшись из очага, оглаживает держащие чашу ладони, принимая жертву.
Чаша идет по кругу среди собравшихся мужей, и каждый делает по глотку жертвенного вина. После, увлекая за собою сыновей, вождь покидает зал, где в торжественном и почти мрачном молчании пир продолжается.

***

- Так отец назвал ту войну бесчестной потому лишь, что ему не понравились те, кто несет на устах его имя?
Тор долго ничего не рассказывает Локи о разговоре с отцом. Он приходит к Хеймдаллю и вместе с ним смотрит, как затухает багровое зарево над Мидгардом. Герой, смертный и слабый, в самом деле справляется с тем, для чего рожден. Один прав, это не последняя война, а значит, Тору по-прежнему будет что оберегать, когда он станет, по мнению Всеотца, достойным своего поста.
В Асгард приходят новые зимы и весны, и трава зелена, а небо сине, и ничто не тревожит богов и воинов.
Тор кивает.
- Асы, - усмехается Локи, слишком по-взрослому.
Тору это не нравится. Он проводит пальцем по губам Локи, стирая жесткую усмешку. Слава Имиру, ни этого не по-братски нежного движения, ни того, что за ним следует, некому увидеть. На этом холме растет дерево, старое и раскидистое, которое росло здесь, верно, еще когда возводились стены золотого дворца. Сплетение его ветвей плотным зеленым пологом спускается до самой травы, скрывая и Тора, и Локи, и их немудреную трапезу на расстеленном под самым стволом полотенце, и их объятия и поцелуи, по-мальчишески жадные и торопливые.
После они долго сидят под деревом: Тор - привалившись спиной к мощному створу, Локи - на его груди, в кольце его рук и ног. Локи рассеянно читает вслух, то и дело теряя нужную строку. А Тор лениво следит взглядом по книге, отвлекаясь, чтобы взъерошить дыханием темные волосы на затылке, или прихватить губами мочку уха, или поцеловать открытую шею над самой тесьмой высокого ворота. И больше слушает, как сладко слова ложатся на язык. Голос у Локи хоть и мягкий, но все же низкий и звучный, какой мудрено спутать с женским. Разве только цверги, чьи резкие рокочущие голоса мало отличаются от гула камнепадов и стука кузнечных молотов, могли бы ошибиться.
Смертные сочиняют странные истории, думает Тор, слушая, как хитро сплетенный вымысел звучит голосом Локи. Тот читает книгу уже несколько дней, и поначалу Тору пришлось напрячься, чтобы вникнуть в то, что уже успело произойти в придуманной истории. Истории про богов, ставших пленниками Мидгарда, прикованных смертными к их земле и жилищам, обреченных на прозябание, забвение и гибель. Локи охотно поддался мрачному очарованию этой сказки, отвечающей его невеселым мыслям.
Локи замолкает и захлопывает книгу так резко, что Тор вздрагивает.
- Что такое? – спрашивает он, но Локи только мотает головой.
- Глупые смертные, - говорит он зло. – Проклятые глупые смертные!
Он откидывает голову на плечо Тора, откладывает книгу в сторону.
- Ас может умереть, Тор?
Тор поднимает брови.
- Люди считают нас бессмертными. Они не вполне правы, но ас не лесная дичь. Мы живем долго и можем выжить почти при любом раскладе.
- Ты можешь? – допытывается Локи.
- Мы можем, - гнет свое Тор. Тон Локи тревожит его смесью сквозящих в нем страха и отвращения. – И я, и Всеотец, и мать, и Тюр, и Бальдр, и ты, и…
- Я не ас, - напоминает Локи.
- Тебя убить еще труднее. - Тор стискивает Локи в руках, утыкается носом в темные волосы. - Мало того, что ты сам вертлявее ужа. У тебя есть то, чего нет ни у одного аса.
Локи поворачивает голову.
- Старший брат, - объясняет Тор.

***

Снег ложится на удивление рано и не думает таять, как положено первой пороше. Белая мгла за окнами дворца скрывает горы и долины, а во дворце царит нетерпеливое ожидание. Фригг ласково шутит, что небо Асгарда спешит поздравить Локи с достижением возраста мужа. В тот год, когда Тор получил оружие и законное право ввести в дом женщину, Бальдр прилетел раньше на целый месяц, чтобы поздравить его. Бальдр и теперь во дворце, и его пение все никак не надоест асиньям, собирающимся нарочно, чтобы его послушать. Локи это пение давно уже надоело, но он не говорит Бальдру о том в лицо, а бродит по дворцу унылый, будто не этой зимы ждал с тех самых пор, как Тор взял в руки молот.
Его уныние передается Тору, хоть тот и не видит его причин. Ему интересно, каким оружием Один одарит Локи, владеющего и мечом, и копьем, и кинжалами в равной мере. А Один то и дело зовет к себе пасынка, подолгу говорит с ним за стенами своих покоев, куда Тору в эти часы хода нет. И его попытки разузнать у Локи, что за дела обсуждает с ним отец, терпят неудачу одна за другой. Наконец, перед самым праздником середины зимы, видя, что вместо того, чтобы с полным правом возгордиться доверием Одина, Локи с каждым днем делается все серьезнее и холоднее, Тор теряет терпение и сам идет к отцу.
- Со мной ты не беседовал так долго, - начинает он с порога.
Один выглядит усталым едва ли не сильнее, чем Локи, который будто и не спит вовсе, а только клюет носом за столом и над книгами, на тренировках у Тюра и наедине с побратимом.
- Сядь, - велит он, и Тор опускается напротив него на скамью. – Ты становился мужем в иное время.
С полминуты Тор пытается вникнуть в смысл слов отца.
- Время не имеет отношения к Локи. Если что-то происходит в мирах, я мог бы помочь тебе лучше него.
- В тебе говорит ревность, которая тебе не подобает.
- Это не ревность, отец, это лишь то, что я вижу. Ты ведешь дела с Локи, который еще не получил оружия, а мне ничего не поведал. Будто не меня ты прочишь в защитники Мидгарда и не я твой наследник.
- Каким защитником ты будешь, если тебя беспокоит лишь наследие трона?
Тор сердится, не зная, как растолковать отцу его неправоту. Не так он представлял себе беседу с ним.
- Меня беспокоит ответственность, - говорит он, мучительно подбирая слова и жалея, что рядом нет Локи, который мог бы ему подсказать. - Но я не вижу, за что сейчас отвечает Локи.
- Он отвечает за то, чтобы пройти испытание и выбрать свою дорогу.
- Его дорога рядом с моей, - вставляет Тор.
- Значит, ты и будешь его испытанием, - Один поднимается с места. - Тем лучше. Что же до моих дел с Локи… он повелевает магией, Тор. Ты – нет. Вот то, за что он в ответе. Стало тебе легче?
Тор опускает голову. Слова Одина запутали его вовсе. Перед глазами снова возникает усталое и бледное лицо Локи, которому, кроме того непонятного долга, что взвалил на него отец, предстоит еще и тяжелое испытание. Одно это для Тора ясно: чтобы испытать новое оружие, Локи должен вступить в бой, и противником его будет сам Тор. Он понимает отца именно так, потому что в свое время против него тот послал Тюра, и они схлестнулись в поединке, который длился с восхода солнца до заката. Асы и асиньи, собравшись вокруг, смотрели, как наследник Одина получает право зваться мужчиной и воином. И пусть Тюра он не одолел, Тор заслужил это право, не получив ни одного шрама на память.
Пира Самой Длинной Ночи он ждет с затаенной надеждой. Может, перед поединком он, наконец, выпытает у Локи, зачем Один мучил его в первые месяцы зимы. Но в вечер пира он ищет и не находит его, и впервые видит уже в зале, когда тот занимает место по левую руку от него. Против обыкновения он молчит, сжав губы, будто сам с собой сражаясь, и его молчание на фоне возбужденно переговаривающихся асов за столом почти выводит Тора из себя. Только памятуя о гневе отца, Тор держится как ни в чем не бывало и ждет, когда Один объявит о начале испытания для Локи и очертит круг для поединка.
Но и этого он не дожидается. Может, Локи уже получил и оружие, и благословение, гадает Тор. Может, Один решил, что младший не продержится в круге достаточно долго, и предпочел помочь ему избежать позора? Тор кусает губы, отчаянно желая заесть мерзкую догадку, но на пиру никто не прикасается к еде раньше царя, и Тор только сверлит взглядом исходящие ароматными соками яства.
Чаша зимнего вина плывет к нему, переходя из рук в руки асов от Одина.
Тюр.
Хёнир.
Бальдр.
Локи, сидящий рядом, ловит его взгляд. Под его плащом, сдвинутым на одно плечо, тускло золотится броня, рукоять меча торчит за спиной, ремень с кинжалами перетягивает пояс, но никакого нового оружия при нем нет, насколько это можно разглядеть. Он принимает чашу из рук Бальдра и, сделав большой глоток, передает ее.
Тор смотрит на него поверх золотой кромки, поверх лениво плещущегося густого напитка. Беспокойство и измотанность последних дней и ночей оставили Локи, но без улыбки его лицо выглядит неправильно. Он сидит за столом прямо и гордо, будто уже знает имя своей избранницы, и эта мысль заставляет и Тора нахмуриться. Свой глоток он делает, приложившись к чаше в том месте, где ее касались губы Локи.
Один выводит их двоих из зала, когда чаша описывает полный круг и Фригг делает виночерпиям знак разливать иные вина и меды. Вслед за ним они идут по коридору к выходу из дворца, за которым свистит и воет пурга. Принимая из рук слуги меховую куртку, Тор поворачивается к Локи и видит, что ему Один помогает одеться сам.
- Отец, - Тор не узнает своего голоса, так он тих. – Кто будет судить поединок, если никто не последовал за нами?
- Ночь будет, - отвечает Один. Локи хмыкает, заново застегивая пояс с кинжалами поверх своей куртки и расправляя плащ, но Один продолжает: - И то, что за нею случится.
Локи бросает на Тора быстрый взгляд, но тот снова не понимает слов отца. Он только улыбается брату, ободряя его, давая знать, что уже проходил это сам и все было благополучно. То, что им некого будет призвать в свидетели на исходе боя, смущает его, но разве у асов есть повод не поверить старшему сыну царя, когда он скажет, что младший тоже прошел испытание?
- Может, ты хочешь дать нам Мунина и Хугина, чтобы они наблюдали за боем? – говорит Тор.
- Я только хочу, чтобы вы дрались, Тор, - отвечает Один. – Об ином не думай.
Тор кивает. И он, и Локи довольно времени посвящали воинским упражнениям, чтобы дать друг другу хороший бой и притом даже не оцарапать.
- Это будет красивый поединок, отец, - улыбается он – и осекается, видя заломленные брови Локи.
Один качает головой.
- Если я говорю, что вы будете биться, вы должны биться, как воины, а не как шуты на пиру. Локи я все растолковал, если он захочет – растолкует тебе.
Едва они выходят за порог, как снежная стена отрезает их от тепла дворца и света факелов, как Радужный мост – от другого мира.
Тор делает несколько шагов к лестнице, ведущей во внутренний двор – и сильный удар древком копья сбивает его с ног. Он катится по камням крыльца, остановившись у края верхней ступеньки. В голове гудит, и сквозь свист метели он почти ничего не слышит.
Локи нависает над ним на секунду, протягивает руку, вздергивая на ноги одним движением – и бьет снова. На этот раз Тор отражает удар. Мьелльнир врезается в грудь Локи, в самый центр панциря, отбрасывая его назад, и он не без труда приземляется на ноги. Шлем слетает с него и катится по лестнице вниз, а ветер уже треплет волосы, забивая снегом и покрывая льдом темную голову.
- Не смей меня щадить! – кричит Локи, снова бросаясь на Тора, занося копье.
Тор раскручивает молот, отведя руку в сторону. На ступеньках дворца места достаточно, чтобы вести бой, но если Локи упадет с лестницы, ему трудновато будет пировать в честь своего совершеннолетия, хоть даже и есть на нем броня.
Он уклоняется от удара копья и перехватывает Локи за запястье. Перед тем как взлететь, он успевает заметить странный блеск в глазах Локи – будто не видел сам, что тот всего глоток сделал из чаши. Губы Локи шевелятся, но вьюга мешает Тору расслышать слова, а еще мгновением позже Локи вдруг вырывает у него руку и камнем падает вниз, в белую круговерть, за которой скрылась земля.
Тор устремляется следом, ища глазами упавшего, чтобы подхватить, и потому не видит, что творится над его головой. Когда его ноги обвивает длинный хвост плети, он даже не сразу пытается сбросить петлю. И лишь грянувшись о землю на широкой поляне, открытой всем ветрам, находит взглядом Локи, держащего плеть в руке вместо копья.
- Не смей щадить, - жестко повторяет он, выпуская изо рта клубы пара, которые сносит ветром. Теперь его голос сильнее голоса метели.
Тор смотрит на плеть, пытаясь угадать в ней подарок Одина, и не может. Плеть поблескивает, извиваясь и идя кольцами, как живая змея в руках ворожеи, но покрыта она не чешуей. Сквозь гладкую поверхность то тут, то там топорщатся, будто шерсть сердитого животного, тонкие острые иглы. Попытавшись встать на ноги, Тор в изумлении понимает, что именно эти иглы пробили насквозь его сапог. След, который он оставляет на снегу, темнеет кровью.
- Ну хорошо, - говорит он скорее сам себе. – Не стану…
По плети, уже обвившейся вокруг рукоятки Мьелльнира, он пускает молнию. Железные иглы летят ему в лицо, со звоном отскакивая от шлема, зато Локи, выпустив оружие из рук, спиной вперед летит до ближайшего дерева. Тор удивляется было краткости поединка, но тут его ждет новая напасть. Локи поднимает руку, и плеть мчится к хозяину, точь-в-точь как к Тору возвращается его молот. Следующий удар приходится ему по неразумно открытой шее, и когда он наклоняет голову, подставляя под плеть навершие шлема, Локи сшибает его.
Он наносит удары с яростью, которой Тор никак не ожидает от него. Будто все, что ему ненавистно, все, что он когда-либо желал навсегда изгнать из всех девяти миров, в эту минуту воплотилось в Торе. С каждым новым отраженным ударом Тору все меньше верится в то, что опасность мнима. В памяти всплывает вопрос, заданный ему Локи столь долгое время назад: «Ас может умереть, Тор?»
Он смотрит в оскаленное лицо Локи, более всего напоминающее гримасу берсерка, в приступе боевого безумия готового вцепиться зубами хоть в собственный щит, хоть в глотку врага. Раз за разом отбивается от плети, сбивает брата с ног, падает сам и ударяется вдесятеро большим весом после попыток оторваться от земли, чтобы напасть сверху. Локи летать помогает плеть, тугие кольца которой выбрасывают его вверх, как метательный нож.
Тор теряет счет времени. Вьюга не утихает, и ее ледяное бешенство владеет ими обоими. Тор не знает, сколько уже они дерутся, не думая о ранах друг друга, нанося удары в лицо, в щели доспехов, по ногам, не защищенным ничем, кроме длинных кольчуг. Он не знает сигнала к концу поединка, а Локи это как будто совсем не заботит. Он не обращает внимания на усталость, на кровь, сочащуюся по броне, на пронизывающий ветер, заставляющий глаза болеть и слезиться, не давая смотреть вокруг. Он только бьет и снова заносит плеть, и от молота, безумец, пытается закрыться наручем. Тор не успевает отклонить удар. Крик Локи сливается в ушах Тора с громким хрустом, и эти два звука почти оглушительны во внезапно наступившей тишине.
Метель улеглась. Ни единого движения вокруг не видать, небо роняет последние снежинки, неторопливо скользящие к побелевшей земле. Тор ошалело моргает, потому что глаза уже не режет ветром, но от этого особенно остро и больно чувствуются иголочки льда на смерзшихся ресницах.
И слышит сиплое карканье.
На том самом дереве, о которое Локи едва не сломал хребет, сидят два ворона. Когда они объявились, Тор не знает, но едва ли они пропустили хоть миг поединка. Тор мрачно грозит им молотом, от всей души надеясь, что теперь отец ему что-нибудь объяснит. Вороны замолкают, но, прежде чем сорваться с ветки и улететь, долго сидят, уставившись на братьев.
Израненное лицо Локи почти невозможно узнать. Губы его рассечены, на скуле багровеет синяк, почти вся правая сторона лица - сплошная ссадина. Его длинная тяжелая плеть валяется поодаль в сугробе, куда он ее уронил. Из правого рукава, стекая в ладонь и на пальцы, часто капает алое, пятная утоптанный снег.
Тор выглядит не лучше. Клочья его меховой куртки разметаны по всей поляне, в прорехах плотной кольчуги горит изодранная плоть. На левую ногу он старается не наступать, в сапоге отчетливо хлюпает. Рука, в которой он держит молот, не дрожит только потому, что ее свело.
- Цел? - тихо спрашивает он.
Локи улыбается - ранки на губах брызгают кровью. Он с трудом поднимает левую руку, проводит ею по губам, подносит к лицу ладонь. Густо-красные потеки, запах соли и металла, пар от живого тепла. С тех пор, как он узнал, кто он, Локи не устает изумляться тому, что его кровь так же красна и горяча, как у Тора, как у других асов. Ее цвет завораживает его. Он медленно облизывает губы. Вкус заставляет сердце глухо удариться о ребра. Ничего не изменилось. Кровь как кровь. Удивительно.
Вместо того чтобы поднять плеть или утереть лицо, он запрокидывает голову, глядя в ночное небо.
Воздух становится прозрачнее, стремительно холодея. Новолуние крадет тени, одинокие звезды проступают на черном небосводе, тускло мерцая намеком на нескорый, но неизбежный рассвет.
Рассвет мог и не наступить, скажет Один позже, когда они доберутся до дворца – до еды, вина и лекарей – и сядут отдыхать у жаркого огня, пахнущего сухими дровами. Даже неизменное не вечно, даже тот круг, по которому движутся миры, рисуя новые кольца в теле Иггдрасиля, и тот, что без устали описывает вокруг миров Бальдр. Тяга смертных к знаниям и их неукротимая жажда войны помогают им расцветить свою короткую жизнь и ценить мир, но они же способны уничтожить все, что им дорого, все, что они создают с таким упорством. Чем больше проходит лет и веков, чем сильнее становится их наука, тем ближе они к тому, чтобы разомкнуть круг времени и столкнуть с колеи все, что по нему движется, нарушив установленное однажды равновесие. Когда-нибудь, силами смертных или чьими-то еще, этот круг все равно разомкнется: в день, когда всякий поднимет оружие, но некому будет разжечь костер, поднять чашу и завести песнь. Но то случится нескоро, потому что нынче ночью боги обманули судьбу, пролив свою кровь в ночь середины зимы. И ночь, напившись этой крови, не пожелала большей.
До рассвета еще много времени, а до тех пор снег впитывает в себя свет звезд, и кровь молодых богов, и эхо колдовской песни. Последний мороз, самый жестокий, ударит под утро еще раз, скует поля настом, реки льдом, ветви деревьев - инеем, а окна далеких жилищ - изморозью. А потом взойдет солнце.
И круг замкнется вновь.
- С днем рождения, - хрипло произносит Тор.
Локи кивает и валится в снег.

КОНЕЦ

Примечания:
1. Непоследняя война, в которую Один не хочет вмешиваться, - Вторая мировая.
2. Соответственно, герой - Стив Роджерс.
3. Локи читает вслух "Американских богов". И откладывает книгу, когда добирается до рассказа о том, как Тор покончил с собой.
4. Локи узнал, что он приемыш, раньше, чем достиг совершеннолетия.
5. Середина зимы - солнцеворот, Йоль.

@темы: Thor, Loki, фанфик, объем: мини, статус: закончено, рейтинг: PG-13

---

Утащила с тумблера

[диспенсер]

Если было, то удалите.

большая картинка

Отсюда - ooahoo.tumblr.com/page/2

@темы: Thor, Loki, фанарт

---

[Локи Лафейсон]

От hiddlesbitches, по клику - полная картинка:

(+3)

От heartbrokengirlsketches:

@темы: Thor, Loki, фанарт

---

[AnnGeea]

Loki and dragon by ~AnnGeea on deviantART

@темы: Loki, коллаж, рейтинг: G

---

арт

[Issaiah]

автор вот by *Lehanan

@темы: Thor, Loki, фанарт, рейтинг: PG

---

[Nao~Ki]

только обнимашки. только хардкор

makes me laugh every time

@темы: Loki, фанарт

---

[Rubin_Red]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра