[печоринъ]

Любителям подраматичнее!

Автор: печоринъ
Фэндом: Тор, Мстители (кроссовер)
Персонажи: Тор/Локи, упоминается Один
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, Психология, Даркфик, Hurt/comfort, AU
Предупреждения: Смерть персонажа
Размер: Мини, 4 страницы

ficbook.net/readfic/1334282

@темы: Loki, фанфик, статус: закончено, объем: миди, movie: Thor, movie: Avengers, рейтинг: PG-13

---

На краю перемен

[She is an Idiot]

Название: На краю перемен
Автор: She is an Idiot
Бета: Q_ja_joke
Фэндом: Тор, Тор: Царство тьмы
Категория: Слэш
Пейринг: Тор/Локи основной
Рейтинг: NC-17
Жанры: романс, драма, ангст, hurt/comfort
Предупреждения: ОЖП, ООС, АУ, ER, ченслэш
Размер: мини
Статус: закончен
Размещение: запрещено
Саммари: Иногда достаточно одной случайности, чтобы все тайное и тщательно скрываемое в один миг стало явным.
Примечание автора: возраст персонажей: Джейн - 36 лет, Тору - 37 лет, Локи - 20 лет, ОЖП - 18 лет. Буду рада комментариям и мнениям)

- Кая, идите быстрее завтракать, иначе опоздаете! – крикнула Джейн в сторону лестницы, раскладывая тарелки на столе.

- Мы сейчас! – донеслось сверху.

- Доброе утро, - Тор мягко поцеловал жену в щеку и расположился во главе стола, тут же хватая утреннюю газету.

- Как же мне не нравится этот Локи, - пробормотала Джейн себе под нос, разливая оставшийся кофе по чашкам.

- С чего это вдруг? – от удивления Одинсон даже опустил газету, недоуменно смотря на Джейн.

- Ну, ты только посмотри на него! – резко воскликнула она, но тут же осеклась и продолжила уже гораздо тише: - Заносчивый, надменный, эгоцентричный. Вечно ходит с таким лицом, будто мы все пустое место. Что Кая только нашла в нем? - покачала головой Джейн.

- Не преувеличивай, дорогая, - мягко улыбаясь, ответил Тор, - если ей с ним хорошо, то почему бы и нет? – Он сделал глоток кофе. – К тому же, он весьма умен, сообразителен, хорош собой, из обеспеченной семьи - отличная партия.

- Партия? – как-то агрессивно усмехнулась Фостер, садясь по правую руку от мужа. – Мы что, в средневековье? Какая еще партия? Я ни за что не позволю этому Лафейсону жениться на ней.

- О женитьбе и речи нет, - Тор как-то помрачнел и нервно сжал пальцами ручку от чашки.

- О чьей женитьбе? – перепрыгнув последние ступеньки, весело спросила Кая, тут же хватаясь за кофе. За ней мерно спускался Локи, насмешливо смотря на Джейн. Он как будто знал, о чем говорили супруги.

- Дарси, - улыбнулась Фостер, целуя подошедшую дочь в щеку. – Тор все никак поверить не может, что она собирает замуж за своего Ральфа.

Послышался скептический смешок Локи. Джейн, успокаиваясь, глубоко вздохнула и чуть прикрыла глаза.

- Ой, - едва не подавившись, сморщилась Кая, тряхнув волосами – природа одарила ее поистине удивительным сходством с отцом, в том числе и изумительной копной пшеничных волос. – Он же такой высокомерный!

- Зато твой так и светится скромностью, - пробормотала ее мама себе под нос и уже громче добавила: - Что поделать, Дарси всегда имела специфический вкус.

- Вот уж точно, - хмыкнула Кая, а потом с улыбкой обернулась на Локи, который галантно подвинул ей стул, - спасибо.

- Не за что, - ответил Локи, садясь рядом, а потом, изобразив на лице искреннюю доброжелательность, обратился к Джейн: - Приятного аппетита, миссис Фостер. Мистер Одинсон.

Одинсон просто кивнул с несколько странной полуулыбкой.

Джейн поморщилась: это «миссис Фостер» звучало так уничижительно, что каждый раз, когда Лафейсон так говорил, ей хотелось со всего размаху влепить ему хлесткую пощечину. Такое чувство, будто и сам Локи осознавал, как скептически и с какой неприязнью к нему относится мать Каи. И потому всегда с особым нажимом и интонацией обращался к ней, словно желая не то унизить ее этим, не то показать, что она такой же член семьи Одинсонов, как и он сам. Ведь Джейн в противовес мнению общества и желанию самого Тора отказалась брать его фамилию. Она уже смирилась с косыми взглядами в свою сторону: замужняя женщина, носящая девичью фамилию, всегда воспринимается людьми негативно. Но смириться с тем, что какой-то заносчивый и эгоистичный подросток, ровесник ее дочери, то и дело акцентирует на этом внимание, будто желая показать ей, что она не является частью жизни Тора, не является его истинной женой – принять это она не могла при всем своем желании. И от этого ее злость на Лафейсона росла с каждой новой встречей.

- Спасибо, - Фостер еле выдавила из себя улыбку.

- Ты же отвезешь Каю? – обрывая напряженную нить уничижительных взглядов между своей женой и Локи, спросил Тор. Казалось, он был зол на что-то. Или на кого-то.

- Каю? – переспросила Джейн. – А Локи не поедет в университет?

Тот нахмурился и хотел уже что-то ответить, но вмешался Тор:

- Если я правильно помню, - с нажимом проговорил он, несколько агрессивно смотря на Лафейсона, - то ты говорил, что сегодня у тебя учеба во второй половине дня. Я не прав?

Локи так и подмывало сказать, что вопрос поставлен некорректно. Должно быть не «Я не прав?», а «Ты должен сказать, что я прав».

- Нет, в первой, - передернул Лафейсон плечами.

- Пап, ты чего? Локи сегодня вместе со мной, - прожевав тост, протянула Кая.

Тор прикрыл глаза, указательным пальцем огладил ручку пустой чашки, а потом вскинул взгляд на Лафейсона. Локи сглотнул, у него едва не сбилось дыхание, а вспотевшие ладони он на рефлексе потер о джинсы: Одинсон посмотрел на него так, что на секунду показалось, будто его держат на краю моста с прикованным к ноге куском бетона и вот-вот собираются толкнуть прямо в бездну.

- Хотя, - Лафейсон нервным движением потер место над ключицами, - мне в любом случае надо сначала заехать домой.

- Ну, мы можем…

- Нам с ним все равно в одну сторону, - перебил дочь Тор, - так что езжай с Джейн, иначе вы обе опоздаете.

- Ну хорошо, - пожала плечами Кая, а Джейн еле заметно выдохнула с облегчением: вожделенное освобождение от общества этого мальчишки приятно расслабляло.

- Мистер Одинсон, вам не стоит беспокоиться. Я и сам могу дойти, - отстраненно сказал Локи, отведя взгляд в сторону. Джейн закатила глаза, допивая остатки кофе. Кая лишь усмехнулась, неряшливо облизывая пальцы от малинового джема.

Тор наклонил голову к правому плечу и несколько странно улыбнулся:

- Мне не трудно, поверь.

- Я думаю, нам пора, - громко сказал Джейн, про себя отмечая этот неодобрительный взгляд Тора: вдруг он просто лукавил, и Локи ему неприятен так же, как и ей самой? О, это было бы просто замечательно и ускорило бы процесс избавления их семьи от общества Лафейсона.

- Да, пойдем, - вытерев руки салфеткой, ответила Кая. И, встав из-за стола, обратилась к Локи: - Только не сильно опаздывай, ладно? Я же не выдержу две пары истории в одиночку!

- Конечно, - как-то криво улыбнулся Локи и слегка вздрогнул, когда она попыталась поцеловать его в губы, и тут же подставил щеку.

Кая сначала нахмурилась, но потом просто списала это на некое стеснение Локи перед ее родителями. Хотя после таких громких ночей их вряд ли бы удивил поцелуй.

- Пока пап, Локи, - помахав им обоим на прощанье, Кая буквально выпорхнула из дома: было видно, что она находится в самом лучшем настроении.

- Увидимся, - мягко улыбнулась своему мужу Джейн, но тут же слегка нахмурилась: - До встречи, Ла… Локи. – Едва не допустив осечку, Фостер тут же развернулась и вышла из дома, неслышно закрыв за собой дверь.

Воцарившаяся тишина буквально вгрызалась в сознание, будоражила все спрятанные чувства и эмоции, натягивала металлические нити по всему пространству комнаты, не оставляя свободы жестам.

Локи сидел, расправив плечи и выпрямив спину так, что ни единым ее сантиметром не касался спинки стула. Его взгляд был напряженным, но отнюдь не испуганным. Он смотрел перед собой, практически не моргая и высоко вздернув подбородок.

Тор же чувствовал себя более расслабленно, точнее, более уверенно в себе, так как находился на своей территории и чувствовал некую власть над Локи.

Первым не сдержался Лафейсон: он так резко встал, что ножки стула со скрипом проехались по полу.

- Я…

- Сядь, - практически приказал Тор, впрочем, сказав это очень тихо и как-то отстраненно.

Локи поперхнулся воздухом на такое заявление, точнее, на такое обращение с собой.

- Как пожелаете, - буквально выплюнув эти два слова, он проворно развернулся и хотел было уйти, но Одинсон молниеносным движением оказался рядом и толкнул Лафейсона назад, припечатав задницей к столу.

- Ты ведь даже не представляешь, как мне сейчас паршиво, - обманчиво мягко прошептал Тор, пальцами скользя по щеке Локи, спускаясь к подбородку и ниже, пока не обхватил всю шею в подобие полукольца, несильно сжимая.

Лафейсон чуть зашипел и еще сильнее вздернул подбородок, а на губах появилась ядовитая ухмылка:

- Что, ночами не высыпаешься?

- Замолкни, - прорычал Тор, уже настойчивее сжимая пальцы на чужом горле. Локи на рефлексе потянулся руками к шее, но тут же одернул себя, стирая отпечатки страха с лица, своим видом пытаясь выразить максимальное пренебрежение. Одинсон лишь хмыкнул на это, прекрасно осознавая, как сильно пропитан фальшью Лафейсон. Казалось, она обволакивает его, мягкими потоками струясь по пальцам Тора. – Ты ведь должен понимать, что Кая – мое все. Я ради нее любого с лица земли сотру. И как же мне порой хочется просто взять и убить тебя за то, что ты с ней делаешь. За то, что так много позволяешь в отношении к ней.

- Отцовские инстинкты проснулись? – прошипел Локи, криво ухмыляясь и отведя взгляд в сторону. Ему казалось, что своими словами Тор буквально залез ногтями под кожу, причиняя тянущую, давящую боль.

- Но, с другой стороны, - Одинсон пристально посмотрел на Локи, как бы призывая встретиться с ним взглядом; говорил он так, будто и не слышал шпильки в свой адрес, - когда я вижу, как она к тебе прикасается, как целует, как оставляет по твоему телу свои отметки, - на последних словах Тор с легким нажимом огладил небольшое красное пятно на шее Локи. Пятно, которого еще не было вчера. – Как ты стонешь ночами с ней, позволяя делать то, чего никогда не разрешишь мне, - в такие моменты я хочу…

Он не смог договорить. Не позволил себе настолько невообразимую гнусность – говорить такое о своей дочери.

Впрочем, даже будучи недоговоренной, эта фраза смогла относительно усмирить воспылавший в Локи огонь ревности. Смогла успокоить взыгравшие кривым минором обиды. Смогла спасти Локи от опрометчивых движений.

Тор горько усмехнулся и неожиданным движение уткнулся носом в плечо Лафейсона, выпуская его шею из ладоней, переместив те на тонкую талию.

- Господи, сколько это будет продолжаться? – глухим голосом прошептал Одинсон.

- Иногда, обманывая Каю, мне приходится так выворачиваться, - Лафейсон даже облизнулся, чуть прикрыв глаза, - что это даже становится весело.

- Ты говоришь о моей дочери, черт возьми, - незамедлительно отреагировал Тор: слегка повысил голос и вскинул голову, опуская руки, - она – часть меня, и…

- Она лишь твоя неумелая и никудышная копия! – истерично воскликнул Локи, напирая на Тора, становясь почти вплотную, но тут же успокоился, показывая свою скабрезную, просто отвратительную ухмылку и торжество в глазах. Торжество от того, что смог вновь ухватиться за нужные нити, потянув за которые, можно вытащить на свет что-то из самых глубин сознания Тора.

Одинсон глубоко вздохнул, нервным движением сжав руки в кулаки, будто готовясь для удара. Впрочем, Локи это ничуть не испугало: он любил таким образом играть на отцовских чувствах Тора, вынуждая раз за разом выбирать: кто же Одинсону ближе, нужнее, важнее. Хотя до сих пор и не получил четкий и явный ответ, отчего бесился и раздражался еще сильнее, с каждым разом ужесточая свои язвительные комментарии и скабрезности. Он желал узнать ответ, желал всем своим нутром, всей сущностью, но одновременно предсказывал для себя наихудший финал, уничтожая надежду на иное в самом зародыше. Да даже не предсказывал - он знал, что их связь ничем хорошим не обернется, что рано или поздно придется либо раскрыть все карты и получить свою порцию грязи от Каи и Джейн, либо тихо и незаметно все прекратить, оборвав все нити, связывающие Лафейсона с семейством Одинсонов.

- Не смей так говорить! – весь вид Тора буквально кричал о том, что он сдерживается из последних сил, что у него вот-вот закончится терпение, и тогда Лафейсону костей не собрать. Но Локи знает, что Одинсон никогда себе такое не позволит. И тут Тор как-то сник, точнее, будто сбился с мыслей, потерялся в закромах своего собственного сознания. Его взгляд стал несколько безучастным, он слегка отстранился от Лафейсона и посмотрел чуть в сторону, поверх его угловатого плеча. - Ваши отношения уже год держатся. Кая только о тебе постоянно и говорит: Локи то, Локи это, Локи там…

Лафейсону стало не по себе. Он глубоко вздохнул, слегка повел плечом в сторону, отвел взгляд. Но уже в следующую секунду приблизился вплотную в Одинсону, беря в свои ладони его лицо и вынуждая посмотреть на себя.

- Тор, - с нотками сожаления прошептал Локи, но тот не дал ему закончить.

Прикрыв глаза и положив свои руки поверх пальцев Лафейсона, Тор как-то обреченно продолжил:

- Что ты с нами сделал только?.. Во что ты превратил мою семью?..

Локи подавился вздохом. Он нервным движением попытался отодвинуться в сторону, желая отдернуть свои руки. Но Тор ему не позволил, с силой обняв за талию и сталкиваясь лбами.

- Хоть сейчас ты можешь не изворачиваться? – с горечью спросил он.

- А что мне еще остается делать: связался на свою голову, - огрызнулся Локи, отворачиваясь от пристального взгляда.

Одинсон неожиданно ласково улыбнулся и потерся носом о щеку Лафейсона, вырывая из него судорожный вздох, заставляя сглотнуть и прикрыть глаза от такой нежности.

Тор чувствовал, что просто не может противостоять фантастическому магнетизму Локи: тот привлекал не внешней красотой. Он завораживал чем-то, идущим изнутри, из самого естества. Будто волна исходила от него, сшибая последние стены сопротивления и отвержения. Разбрасывая в разные стороны крупицы уверенности, ломая стереотипы и руша устоявшиеся догматы.

Мягкий поцелуй застал Локи буквально врасплох: он только и успел, что вцепиться пальцами в рубашку Тора, но тут же сориентировался и начал отвечать, прикрыв глаза и сокращая миллиметры воздушного пространства меж ними.

С каждой секундой они чувствовали, что желание становится слишком сильным, что дышать становиться все труднее, а держать бродящие мысли в узде - практически нереально. Тор неаккуратно задрал край пуловера Локи, оглаживая руками его спину, вынуждая вздрогнуть от того, какие все-таки у Одинсона горячие руки. А в это время Лафейсон неловко, несколько небрежно, но торопливо расстегивал пуговицы на рубашке Тора, чуть не обламывая ногти об их круглые бока.

Тяжелая вуаль возбуждения, похоти и желания обрушилась на них, закрывая собой, словно ширмой, все мысли о неправильности поступка, о морали и этике, о том, как отвратительно по нормам общества они себя ведут.

Тор одним движения стянул с Локи треклятый пуловер, так же быстро снял с себя рубашку, желая, наконец, прикоснуться кожа к коже, почувствовать этот контраст - не только внешний, но и тот, что можно лишь осязать. Запрокинув голову, Локи ощущал нежные прикосновения губ Тора к своей шее, впрочем, в этих практически невесомых жестах чувствовалась такая властность, что Локи не смог сдержаться: громко застонав, он с силой оттолкнул от себя Одинсона, дрожащими пальцами вцепившись в его ширинку:

- Хватит, - облизнувшись, сказал он, дергая на себя молнию, и хотел уже было опуститься на колени, как Тор отдернул от себя его руки и порывистым движением развернул к себе спиной, скидывая со стола всю посуду и вынуждая облокотиться об него грудью. Лафейсон даже хотел рассмеяться на такие действия со стороны Тора, но голос того вынудил смех застрять в горле.

- Знал бы ты, как я тебя ненавижу, - Локи сразу понял: не его Тор ненавидит. Одинсон презирает прежде всего себя самого. Но ответить что-то Лафейсону не позволили легкие поглаживания вдоль спины: прямо по свежим царапинам от Каи. Три слева и четыре справа – Локи точно помнит. А еще Локи даже не надо оборачиваться, чтобы увидеть, какие эмоции мелькают на лице Тора, какая дикая смесь из ревности, обиды, сожаления и брезгливости к самому себе искажает черты его лица.

Одинсон тяжело вздохнул и уткнулся носом между лопаток Локи, заставив того замереть в ожидании. Осторожные, ласковые поцелуи вдоль позвоночника послали волну мурашек по телу. Но, едва дойдя до поясницы, Тор резко отстранился, напоследок мазнув самыми кончиками пальцев по царапинам, и развернул к себе Локи, тут же впечатывая в его губы властный, грубый поцелуй. Лафейсон хотел вцепиться в широкие плечи Одинсона, но тут же одернул руки, почувствовав под ладонями не мягкий хлопок рубашки, а чуть взмокшую кожу. Однако ему не потребовалось много времени на то, чтобы сориентироваться: со следующим касанием он примкнул к Тору практически вплотную, закидывая свои руки ему на спину, ногтями цепляясь за кожу чуть выше лопаток. И не заметил, как вжикнула молния на его джинсах и как, приспустив их вместе с бельем, Одинсон вынудил Локи сесть на стол и только потом, прервав поцелуй, полностью раздел его.

Тор чувствовал, что его ведет уже от вида этого тела, от одного взгляда на затуманенные поволокой и похотью зеленые глаза, от этих тонких, чуть подрагивающих пальцев, которыми Лафейсон вцепился в край стола. Одинсон опустился на колени, рукой слегка огладил член Локи, а губами вырисовывал неведомые узоры на внутренней стороне его бедра, вдыхая терпкий аромат.

Лафейсон не застонал: всего лишь вздрогнул, прикрыл глаза от удовольствия и запустил пальцы одной руки в волосы Тора, слегка массируя кожу. А потом ухмыльнулся тому вожделенному взгляду, которым окидывал его Одинсон: Локи отлично знал эту слабость Тора.

Одинсон лишь улыбнулся, позволяя Локи насытиться моментом не безобоснованного самодовольства, а потом, не отрывая взгляда от его лица и переместившись губами на другое бедро, опустил руку к своей ширинке. Встав и откинув ненужную одежду в сторону, Тор тут же навалился на Локи, широко раздвинув его бедра и заставив зашипеть от легкой боли из-за столкновения головы с деревянной поверхностью стола, но тут же замолкнуть в ответе на поцелуй.

… Подаваясь навстречу сильным толчкам Тора, Локи едва успевал переводить дыхание, обвив его шею руками, а талию - ногами. Но ему было мало.

- Черт, - прошептал он, выгнувшись от очередной вспышки наслаждения, - ты двигаешься, а-ах, как черепаха-а-а!

В иной раз Тор бы вряд ли не отреагировал на эти слова: он бы показал, как это на самом деле, когда двигаешься как черепаха. Но не сейчас: сейчас было по-другому. Словно их недавний разговор, наконец, смог задеть что-то в их сознании, достучаться до каких-то потайных уголков их душ и помог осознать, во что именно они вляпались.

С каждый новым толчком, с каждым новым разрядом удовольствия по телу Локи казалось, что он все ближе и ближе подходит к полной и всепоглощающей пустоте начала миров, в ожидании одного – яркого, ослепляющего взрыва оргазма. Он уже даже не открывал глаза, полностью сосредоточившись на ощущениях, отдаваясь во власть рук и губ Тора, ведущих его к самому краю.

Едва увидев, как Локи запрокинул голову, в беззвучном крике открыв рот, Тор тут же ощутил, как волна оргазма затопила и его, отрывая от дна реальности и течением на доли секунд утаскивая куда-то за пределы этого мира.

Локи обессилено откинулся на спину, раскинув свои руки по столу, в то время как Тор, уткнувшись ему в грудь, пытался привести дыхание в норму.

Они не услышали тихого щелчка закрывшейся двери.

***

- Боже, Кая, я уж думала ты вообще не вернешься, - проворчала Джейн и тут же сосредоточилась на дороге, выезжая со двора их дома и вливаясь в общий поток машин.

- Прости, - нервным жестом ее дочь потеребила кулон на шее, отвернувшись к окну. – Не могла найти учебник.

- Надеюсь, из-за твоего учебника меня не выкинут с работы! – воскликнула Фостер, выстукивая дерганный ритм по рулю. Но тут заметила резкую перемену в настроении дочери: - Хэй, что-то случилось?

- Нет, с чего взяла? – постаравшись сделать свой голос как можно более нейтральным, ответила Кая.

- Просто… Черт, ну куда ты лезешь, идиот! – взмахнув руками, Джейн тут же нажала на газ, не дав соседней машине пристроиться впереди. – Так вот... - но договорить ей не дал звонок на мобильный телефон. Буквально вслепую вытащив его из кармана плаща, Джейн тут же ответила: - Да, я слушаю!

И в то время, пока мать разговаривала с кем-то по сотовому, Кая с силой закусила губу, пытаясь не выдать слез.

Она уже десять раз пожалела, что сунулась домой ради гребанного учебника.

И в первый раз она пожалела, что когда-то связалась с Локи. Точнее, что посмела влюбиться в него до одури. До того, что сейчас чувствовала себя не просто униженной, а полностью раздавленной. И кем? Отцом! Своим собственным отцом!

Это просто не укладывалось в голове, казалось, что это - неумелая постановка авангардного театра, и только осознание того, что все, что она видела – было реальностью, не давало ей шанса абстрагироваться и попытаться успокоиться самовнушением.

И теперь она понимала, что с этого дня все, все пойдет кувырком. Что сейчас очень многое зависит от нее, и в первую очередь - сохранность их семьи.

С силой поджав губы, Кая подавила готовый сорваться с губ всхлип и как можно незаметнее стерла с лица соленую влагу.

В груди что-то сжалось от осознания собственного бессилия. О том, что делать дальше она не имела ни малейшего понятия.

Никто из них троих не знал, что будет. И только Кая понимала, что сейчас все лишь в ее руках, и то, как развернутся события в дальнейшем, будет зависеть от ее слов и действий. Знать бы еще, что же нужно делать…

Обзорам

[L]She is an Idiot[/L] <a href="http://thorloki.diary.ru/p192616396.htm">фанфик</a> "На краю перемен" (Тор/Локи, NC-17, АУ, романс, драма, ченслэш)

@темы: Thor, Loki, фанфик, объем: мини, статус: закончено, movie: Thor, рейтинг: NC-17

---

[Lorem Solis]

Название: Not Good Enough
Автор: Cassy27

ссылка на автора

www.fanfiction.net/u/1719571/Cassy27
Разрешение на перевод: получен
Переводчик: Lorem Solis
Дисклеймер: мне ничего не принадлежит
Персонажи: Тор, Сиф, Локи
Жанр: ангст
Категория: джен
Рейтинг: R (читай предупреждения ниже)
Предупреждения: смерть персонажа, подростковый суицид, АУ
От автора: привет всем! Я надеюсь, эта история придется вам по вкусу, хотя она и довольно печальная.
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/9205825/1/Not-Good-Enough
От переводчика: рассказ у автора поделен на три части, но я буду каждую часть делить еще на несколько. Перевожу первый раз, надеюсь, читабельно х) И еще английский не моя сильная сторона х)
Состояние: в процессе перевода

1

Ни для кого не должно было стать сюрпризом, что Тор проспал. Каждую ночь, когда он ложился спать, он ставил будильник и каждое утро он чуть ли не ломал его, слишком много раз ударяя по кнопке выключения. Были времена, когда мама будила его, но с тех пор прошло уже три года (именно три года назад она стала работать медсестрой в больнице), и теперь Тору самому приходилось следить за тем, чтобы вставать вовремя.

Родители сказали ему заботиться о младшем брате, следить за ним, но ни разу не было такого, чтобы Тор разбудил Локи. Все было как раз наоборот. Хотя Тор и был старше брата на два года, все знали, что из них двоих Локи был наиболее зрелым и ответственным. Поэтому, торопливо спустившись по лестнице вниз, он не удивился, увидев, что Локи уже сидит за столом и ест хлопья, читая газету, разложенную на столе.

- Я опоздал, да? – вздохнул Тор, пытаясь пригладить свои светлые волосы. Он выглядел весьма помятым, но… когда было не так? Хоть он и утверждал, что не следит за своим внешним видом, но это не было чистой правдой, особенно с тех пор, как он начал встречаться с Сиф. Но Тору нравился и только-что-спал-но-не-выспался-стиль, поэтому он сдался и налил себе апельсинового сока.
- У тебя есть еще пять минут, - ответил Локи, не отрываясь от статьи про нефтяное загрязнение.
Тор подошел к окну и выглянул наружу. На тротуаре стояла Сиф. Как всегда выглядела она великолепно. Она была одета в тонкий красный свитер, простую джинсовую юбку и фиолетовые кроссовки. Её темные волосы были собраны в длинный «хвост», который лежал на ее правом плече. А на левом небрежно висел рюкзак.
- Нет, - сказал Тор, хотя знал, что Локи его уже не слушает. Он допил сок, прежде чем снова обратился к своему шестнадцатилетнему брату. – Ты видел маму и папу, когда они уходили на работу?
- Мельком, - ответил Локи, не отрываясь от газеты, - они просили передать тебе, чтобы ты постарался на Истории. Они буду разочарованы, если ты провалишься в свой последний год.
- Я не подведу. Я сделаю все возможное.
Тор ненавидел Историю. Она была скучной, и он считал, что это самый бесполезный предмет в школе. Хотя теперь это уже было не так важно. Еще двенадцать недель – и он закончит школу. Какая-то его часть чувствовала вину за то, что ему придется оставить Локи одного в этом ужасном месте, но другая часть рвалась вперед, к новой жизни, к переменам. Он уже не мог дождаться своего первого семестра в Нью-Йоркском университете.
- Ладно, я пошел, - сказал Тор, схватив рюкзак и закинув его на плечо. – Ты идешь?
Повисла короткая пауза.
- Нет, - наконец ответил Локи. Первый раз за все утро он поднял взгляд, и Тор не смог не заметить, что его брат бледен. Это не было необычно: он всегда выглядел как призрак, особенно с его ярко-зелеными глазами и черными до плеч волосами. – Мне нужно еще забрать некоторые книги из моей комнаты. Иди с Сиф.
Тор нахмурился. Это первый раз, подумал он, когда Локи придумал столь дурацкую причину, чтобы не ходить вместе с ним в школу. Уже бывало такое, когда Локи не хотел идти вместе с ним и Сиф, но обычно он бывал изобретательнее.
- Ты уверен? – уточнил Тор, внимательно всматриваясь в брата. – Я не против подождать. Сиф, думаю, тоже.
Локи сложил газету и поставил пустую миску в раковину.
- Я уверен, Тор, - сказал он с легкой улыбкой. – Теперь иди, пока у Сиф не кончилось терпение. Ты знаешь, как она раздражается, когда ей приходится ждать. Это может испортить тебе весь день.
- Это верно, - рассмеялся Тор. Он развернулся и пошел к двери, но остановился, когда услышал, что Локи зовет его по имени. Прошло немного времени, прежде чем Локи продолжил.
- Ты любишь Сиф, верно? – мягко спросил он.
Это был такой неожиданный вопрос, что Тор оказался застигнутым врасплох. Утро – не самое подходящее время для таких разговоров.
- Я… Она моя девушка, ты же знаешь. - Тор неловко рассмеялся после минуты молчания. – Почему ты спрашиваешь?
- А что насчет меня? – продолжил Локи, проигнорировав вопрос Тора. Он прислонился к столу и крепко схватился за его край: аж костяшки пальцев побелели. – Ты любишь меня?
Теперь Тор не стал тянуть с ответом: он знал, как Локи трепетно относится к таким вещам.
- Конечно, люблю. Ты мой младший брат, и я всегда буду любить тебя.
Локи кивнул, и темные волосы упали ему на лицо.
- Тогда не забывай, что я тоже тебя люблю.
Тор не сводил взгляд с брата, понимая: он должен сказать что-то еще, но Локи опередил его.
- Иди, - сказал Локи, скрывая сияющую улыбку, и убрал волосы с лица. – Сиф ждет, и, кроме того, если я не потороплюсь найти книги, то сам опоздаю в школу.
- Ты уверен, что не хочешь пойти с нами?
- Абсолютно.
Лучше бы Тор тогда подождал.
***
- Тор Одинсон, может быть, вы хоть раз проявите интерес к моему предмету?
Тор тут же выпрямился и повернулся к доске. Сиф тихонько хмыкнула.
- Простите, мистер Коулсон. Этого больше не повторится.
- Вы говорите так каждый раз, - мистер Коулсон покачал головой, повернулся обратно к доске и продолжил расписывать периоды Второй Мировой Войны. Он начал говорить о нацистах и концлагерях, но Тор, снова потеряв интерес, обернулся через плечо. Сиф подмигнула ему, и он почувствовал, что начинает краснеть.
- Будь ответственнее, Тор, – прошептала она, - мы должны постараться сейчас, чтобы потом получить высшее образование.
- А мы должны? – шутливо поинтересовался он.
- Да, - строго ответила Сиф, но все равно не смогла скрыть нежной улыбки. – А теперь отвернись, пока ты и меня не втянул в проблемы!
- Тор!
Тор вздрогнул, медленно повернулся к мистеру Коулсону и встретился с ним взглядом. Учитель был явно раздражен.
- Вы можете повторить то, что я только что сказал? – попросил он.
Тор покачал головой.
- Нет, простите.
- Честно говоря, Тор, - начал мистер Коулсон, - я уже не знаю, что с вами делать. Должен ли я вас отправить к директору Фьюри?
- Нет, не нужно, - быстро ответил Тор. Он меньше всего хотел сообщить родителям, что его снова вызвали к директору. Они бы расстроились… Тор вдруг снова вспомнил утренний разговор с Локи. – Я обещаю, сэр, я буду внимательнее и…
Стук в дверь прервал Тора. Дверь резко распахнулась без разрешения мистера Коулсона, что удивило учеников, и в класс вошел Фьюри. Его карий глаз прошелся по присутствующим и остановился на Торе. Тот громко сглотнул. Он не хотел верить, что ему все-таки придется разговаривать с директором. Неужели он слышал угрозу мистера Коулсона и решил поговорить с Тором немедленно?
- А, Тор, - наконец сказал он, - не могли бы вы выйти на минутку? Мистер Коулсон, вы тоже.
Тор посмотрел на своего учителя. Тот кивнул ему, и Тор понял: это один из самых неудачных дней, что у него были. Еще только десять утра, а он уже думает только о том, чтобы сегодня поскорее кончилось.
Тор поднялся и вышел из класса, а следом за ним вышел и Фьюри с Коулсоном. Он отчаянно пытался что-нибудь придумать, понимая, что в этот раз одними извинениями не отделаться. Но вообще, он считал, что это несправедливо и наказание - незаслуженное. Коулсон на самом деле ведь не собирался отправлять его к Фьюри, так в чем же дело?
Неожиданно он заметил свою маму и резко остановился. Она выглядела изможденной, под глазами у нее были красные круги. Тор почувствовал себя не в своей тарелке, мигом забыв о Фьюри и о том, что у него проблемы с учебой.
- Мама? – осторожно спросил он. Он никак не мог придумать ни одного объяснения, почему она сейчас здесь.
Фригга подошла к сыну и, ни слова не сказав, крепко обняла его. Тор, сам не зная почему, обнял ее в ответ. Возможно, он просто хотел утешить ее, даже не зная еще, в чем дело. Только вот назойливый голос в его голове, кажется, все-таки знал ответ, но Тор не желал его слышать.
- Боже… Мне так жаль, - Фригга всхлипнула и отпустила сына, чтобы вздохнуть. Она едва держалась на ногах. Фригга приложила руку к своему сердцу, и Тор подумал, что сейчас ее сердце наверняка бьется как бешенное. Ему захотелось закричать. Почему… Почему они просто не сказали ему, в чем дело? Почему они тянут с этим?
- Скажи мне, что случилось, мама…
Фригга закрыла глаза.
- Это твой брат, Тор, - в конце концов, ответила она дрожащим голосом, - твой младший брат.
- Локи? – внутренний голос Тора стал настойчивее, но он снова попытался заставить замолчать его. Он не хотел слушать дальше, ведь все это неправда. Он не вынесет… Это неправда… Верно, мама всегда была очень чувствительной и расстраивалась даже из-за пустяков, так что… - Так что с Локи, мам? Он сейчас в школе, нет? Он в классе? У него Испанский…
- Нет, - сказала Фригга. Ее глаза наполнились слезами, но она держалась из последних сил, чтобы не заплакать, - нет, дорогой. Локи не пришел сегодня в школу.
Тор не нашелся, что ответить. Он смотрел на маму и надеялся, что она говорит на иностранном языке, потому что он не понимал ее слов. Ничто из сказанного ею не имело смысла. Если Локи не был сегодня в школе, то где он сейчас? С ним произошел несчастный случай? Он что-то натворил? Он просто представить себе такого не мог. Локи всегда был очень осторожным…
- Тор, - едва слышно позвала его Фригга, - твой брат… мертв.
Прошло мгновение. Тор почувствовал озноб, и он будто бы потерялся во времени. Сейчас день или ночь? Все стало исчезать, чужие голоса слышались глухо, словно под водой. Он не слышал, что Фьюри пытается что-то сказать ему. Он ничего не понимал. Он чувствовал себя таким идиотом… Дураком… Локи мог бы придумать еще много синонимов, ведь у него был самый большой словарный запас в семье… Этот ребенок, он постоянно читал…
Тор судорожно вздохнул. Он не знал, что и думать, и был не в состоянии контролировать себя. Но он должен был взять себя в руки и еще раз спросить, что случилось. Возможно, он чего-то не понял. Локи не может быть мертвым. Тор видел его утром, и его брат в был в порядке.
В порядке…
Только он не был. Локи никогда не был в порядке. Он всегда только делал вид, что все хорошо, только и всего.
- Скажи что-нибудь, - попросила Фригга и взяла сына за руку, отвлекая его от тяжелых мыслей.
Тор посмотрел вниз, на их сцепленные руки, но ничего не почувствовал.
- Я не… Мама, - срывающимся голосом прошептал он, - я не понимаю тебя, мама… - Он не мог заплакать… он ничего больше не мог – все потеряло смысл. – Я видел Локи несколько часов назад, и мы говорили, и он…
Перед глазами у него почернело, и он больше не мог игнорировать свои мысли, теперь все стало ясно.
- Боже мой… он… покончил с собой?.. – Фригга задрожала, но Тор продолжил: - Я должен был догадаться… Я не должен был оставлять его… Он вел себя так странно… Все эти странные вопросы… Я не должен был оставлять его!
Фригга крепче сжала его руку.
- Послушай меня, Тор, - твердо попросила она, но слезы все равно текли у нее по щекам, - это не твоя вина, понимаешь? Локи позвонил мне, как только вы уехали, и этот звук… так странно, но мы не могли знать. Я вернулась домой так скоро, как могла, но было уже поздно, Тор… Я нашла Локи в его комнате, пыталась спасти его… пыталась, но не смогла… и… - Фригга всхлипнула не в силах больше говорить, и Тор обнял ее.
- Боже мой… - зашептал он, крепче прижимая ее к себе. – Боже мой…
- Тор? – обратился к нему Фьюри. Никогда прежде Тор не слышал, чтобы директор был так мягок. Его голос был добрый, в нем чувствовалось сострадание. Но Тору теперь было все равно. – Ты можешь забрать свои вещи из класса и пойти домой.
Тор нехотя отпустил маму и развернулся. Он едва ли понимал, что от него хотят, и был благодарен, когда почувствовал руку мистера Коулсона на своем плече. Они вместе зашли в класс. Тор боялся вопросительных взглядов и старался ни на кого не смотреть. Сделав глубокий вздох, он попытался выглядеть как обычно, словно ничего не произошло.
Но что значит как обычно? Он не помнил.
Он был рад, что хотя бы не плачет.
Эта мысль была противна ему.
Все смотрели на него, как он и ожидал. Миллионы вопросов были в чужих глазах, но Тор, не обращая ни на что внимания, медленно собирал вещи. Было так тихо, что вполне можно было услышать, как летит муха. Сиф приблизилась к нему и положила руку на плечо.
- Что случилось, Тор? – спросила она.
Тор наклонился к ней и мягко поцеловал в губы. Он знал, что она тоже будет опустошена после этой новости. Ей нравился Локи, хотя она никогда не признавала это.
- Локи… - начал он, и его голос был едва громче шепота, - он мертв.
Сиф испытала настоящий шок, и ее карие глаза стали шире. Тор не мог сейчас видеть боль в ее глазах. Он не мог справиться с этим. Это было слишком. Он даже не понимал, что именно чувствует. Слишком много боли. Все, что ему хотелось теперь, – закрыть глаза и проснуться от этого кошмара. Только вот… он уже не ребенок, чтобы верить, что его желание исполнится.
Тор вышел из класса, и увидел Фьюри и маму: они разговаривали.
- Спасибо, директор Фьюри, - сказала она, - вы очень добры.
- Если есть что-то, что мы можем сделать, - ответил он, - скажите мне.
Тор взял маму за руку, и они ушли. Он чувствовал себя таким маленьким рядом с мамой, – рука об руку – хотя был выше ее. Тор любил это ощущение. Ему нравилось чувствовать себя трехлетним ребенком, потому что в три года мама легко могла его утешить. Прикосновения было достаточно, чтобы боль ушла.
Но Тору было не три года, и боль медленно завладевала его сердцем, терзала и мучила, оставляла огромные раны, которые уже никогда не заживут. Эти шрамы останутся навсегда.
Шрамы, которые складываются в одно имя.
Локи.
Локи…

2

Flashback#
- Локи?
Музыка гремит на весь дом, и Тор знает, что Локи уже проснулся, хотя не видел своего младшего брата уже два дня. Локи просто не выходил из комнаты, и Тор очень беспокоился – как и родители, конечно, - но он не мог придумать ничего, что заставило бы Локи выйти наружу. Может быть, он голоден, думал Тор, но… это был не тот случай.
- Локи, пожалуйста, открой дверь! – в сотый раз просит Тор. Он слышит, как музыка становится тише, но больше ничего. Хочется уйти, но нельзя, ведь Тор здесь для того, чтобы сказать Локи, что он здесь, чтобы помочь ему. Хотя Тор не очень надеется на успех, ведь Локи не пустил в последний раз даже Фриггу, а ведь она всегда была первая, к кому он обращался, когда у него были проблемы.
Начиная чувствовать раздражение, Тор снова повторяет свою просьбу, но теперь жестко и слишком громко.
- Локи, немедленно открой!
- Уходи! – голос Локи слабый и дрожит. Слышно, что Локи только что плакал. «А что, если он плакал все эти два дня напролет?» - с ужасом думает Тор. Он поспешно избавляется от этой мысли, потому что она не имеет смысла.
- Я не уйду! – сердито отвечает Тор. Он делает глубокий вдох, чтобы успокоиться. Если он разозлится, будет только хуже. – Локи, давай, не замыкайся в себе. Думаешь, Сигюн хотела бы этого?
Возможно, это плохая идея, но она сработала. Замок щелкает и дверь открывается. Тор испуганно делает шаг назад, и его взгляд скользит по тонкой фигуре брата. Локи всегда был маленьким, но сложен он все равно был хорошо. А еще у Локи были невероятные зеленые глаза и красивые черные волосы. Тор всегда немного завидовал внешности брата, но… кто из нас не завидовал, хотя бы немного, верно?
Только вот сейчас глаза у Локи были безжизненные, а кожа имела нездоровый, серый оттенок.
- Не говори мне о ней! – кричит он. – Ты не знал ее!
Тор выжидает три секунды, чтобы собраться с мыслями и не сказать ничего неуместного, о чем он потом бы пожалел.
- Ты прав, - отвечает он, в конце концов. Ему страшно видеть такую боль в глазах младшего брата. Тору очень хочется, чтобы он мог избавить его от этих страданий немедленно. Чтобы была такая кнопка, на которую можно нажать – и тогда все станет в порядке. – Да, я не знал ее. Она была твоим другом, и теперь ты потерял ее.
- Как хорошо ты сказал! – Локи злится. – Я потерял ее. Она умерла, Тор. Умерла!
- Локи… - Тор тяжело вздыхает и в какой-то момент он думает, что неплохо бы обнять брата, но это было бы странно. Хоть они и были близки, но Тор не мог вспомнить ни одного раза, когда бы они обнимались. – Мне очень жаль.
Локи неожиданно всхлипывает, и новые слезы катятся по его щекам.
- Это просто не честно, - выдавливает из себя Локи слабым голосом. – Не честно… Я ненавижу это! Ненавижу!
- Я понимаю, - говорит Тор, не зная, что еще можно тут сказать. Он только знает, что он обязан поддержать разговор и дальше, потому что это лучше, чем если бы Локи снова заперся в своей комнате наедине со своими мыслями. – То, что случилось с Сигюн, ужасно. Я до сих пор не могу поверить, что ее нет.
- Я надеюсь, тот водитель горит в аду, - неожиданно холодно сообщает Локи, а потом вдруг вздрагивает всем телом и опускает взгляд. – Я просто хочу, чтобы она была жива, Тор. Я хочу, чтобы никогда не было этой аварии. Я просто… хочу вернуть друга.
Тор кладет руку на плечо Локи и слегка сжимает его. Он удивлен, что Локи не кричит на него и не говорит не трогать его. Вместо этого Локи подается ему навстречу, и это помогает Тору решиться. Он порывисто обнимает Локи, крепко прижимая к себе и опять ожидая, что Локи его оттолкнет, но этого снова не происходит. Локи просто кладет голову ему на плечо и плачет.
- Я с тобой, Локи, - шепчет Тор. – Я всегда с тобой.
- Я знаю, - спустя несколько мгновений отвечает Локи.

запись создана: 15.06.2013 в 17:46

@темы: Thor, Loki, фанфик, объем: миди, рейтинг: R

---

[.Шу]

Вечерняя скука вылилась вот в такое небольшое баловство.

Автор: .Шу
Название: Mindset of a traitor
Пейринг(и): Thor/Loki
Рейтинг: G
Предупреждения: отсутствуют
Музыка: Deftones - Prince

@темы: Thor, Loki, movie: Thor, клип, рейтинг: G

---

[Run_Kano]

Иногда я не могу с собой ничего поделать. Одну ночь на пролёт, и получается чтото вроде этого...

</a

runkano.deviantart.com/art/Thorki-406845967

@темы: Thor, Loki, фанарт, movie: Thor, movie: Avengers

---

Леди Локи

[Himai]

@темы: фото, Loki

---

Ангелология.

[Jaya Jeeves]

в целом, идея родилась именно из переноса Тора и Локи в.. кхм.. христианские догматы, что ли.
никакой религиозной направленности текст в итоге не имеет.
первая работа после долгого перерыва. думаю, под формат сообщества подходит.


Персонажи: Тор, Локи, и множество разных людей.
Рейтинг: PG.
Жанр, предупреждения и прочее: АУ.
Описание: Мнения очевидцев расходятся, но кто-то говорит, что видел ангела. А кто-то - что грамотный видеомонтаж.
От автора: не вычитывалось. написано для ...под номером шесть.



Ангелология.*
с греческого - учение об ангелах.

читать

Ангелы владеют ситуацией, не нуждаясь ни в каких планах.
(с) Махатма Ганди.

1. У меня была энциклопедии ангелов. Их было там перечислено столько разновидностей, словно они – не нечто возвышенное, неизученное, недосягаемое, а что-то вроде тех предметов, какие встречаются в жизни постоянно. Энциклопедия ангелов – даже звучит странно. Есть энциклопедии животных, птиц, растений, стран и городов – но ангелов?
Сколько у кого крыльев, какой у кого доспех и меч. Кто на колесницах, кто без. Херувимы, архангелы, серафимы. И начинаешь думать, что так оно, в сущности, и есть. Почему-то мы все имеем обыкновение верить в написанное и почти никогда не сомневаться в его правдивости.
У меня тогда была цель – выучить арабский и заняться переводами. На переводах с арабского на английский можно получать куда больше, чем с французского или моего родного немецкого. Знание имело ценность и измерялось в неких величинах, куда более весомых, чем деньги, здоровье или что-то еще. Моя работа в книжном не заканчивалась круглые сутки. Днем моей задаче было помогать покупателем на первом ярусе, в торговом отделе, ночью – на втором этаже, где была складская библиотека старых томов мое время проходило за словарями и учебниками. Включать общий свет не было надобности – слишком большие затраты, да и этаж был огромен. Мне хватало закрепленного на столе фонаря. Жажда знаний движет человеком очень редко, а бескорыстная жажда знаний – и вовсе дело небывалое. И если знание – действительно сила, мы теряем эту силу, меняя её на временные суррогаты.
Он впервые показался ночью в октябре. Склад был огромен, и у меня едва сердце не разорвалось от страха, когда свет моего фонаря выхватил из тьмы фигуру, замершую возле книжного шкафа. В длинном черном пальто, спадавшем в темноте до самого пола, словно юбка, он касался пальцами корешков книг. Прикасался – и замирал, проводя пальцем вдоль. Потом касался следующей книги. Следующей.
Он был обычный. Разве что чуть белее кожа. И глаза, глаза были странные. Зеленые, сияющие. Мои попытки заговорить увенчались успехом – он что-то даже рассказал. Правда я совершенно не помню, что. И имени его тоже, если он его называл. Но как он выглядел – я не забуду никогда.
После этого взрыва, едва увидев фотографии в журнале, стало ясно, что мне срочно необходимо написать вам, рассказать, что этот человек был, что его могли знать. Мне приходилось видеть его несколько месяцев подряд, ночами, на складе книг на Оушен-роуд.
И, можете мне поверить – его внешность навсегда врезалась в мою память. Если судить по энциклопедии ангелов – он ни одним из признаков ангельства (или как сказать?) не обладал. Обычный, пусть и странный, человек.
Человек, а все, что видно на пленках, все то, что уже который день муссируется по телевидению и в газетах – что угодно, но только не души/крылья/или что там еще говорят религиозные общины.
Погибли люди – и лучше бы все занялись поиском виновных во взрыве, а не бегали вокруг странного человека, засветившегося в кадре.
Письмо от Керисон А., опубликовано в номере Кайон-гардиан за апрель нынешнего года.

2. Кто-нибудь считал, сколько жертв могло быть, если бы взорвался и второй заряд? Все помнят, что его нашли в подвале того торгового центра, прямо под секцией с детской площадкой. Там погибли двадцать три человека, мир их праху, но а дети? Их там полсотни было! Я особо не верю в бога, но если тот парень, про которого все говорят, у которого вдруг крылья прорезались, когда первый раз шарахнуло; если он ангел божий, и благодаря ему все закончилось с минимальными потерями – то я вам вот честно скажу: спасибо ему. Если это правда ангел, и крылья, попавшие в кадр, не какой-нибудь дебильный маскарад, спецэффект или еще какая-то подстава – то я даже в бога поверю.
Интервью, взятое у прохожего на улице в апреле нынешнего года.

3. Все мы знаем, что молитвами и верой вершатся чудеса. И одно из чудес было явлено всем в нынешнем году. Даже неверующие могли узреть это, потому как облик посланца божьего запечатлели камеры. Отчетливо видно, что когда звучит первый взрыв, он появляется в толпе, где был неотличим от других людей. Четыре крыла прорезаются из его спины, и он не испытывает боли, стоя все так же ровно, и свет, льющийся от этих крыльев озаряет все вокруг сиянием. Стоит отметить, что взрыв произошел ровно в шести метрах от места, где стоял ангел; ни один человек там не пострадал от осколков и не получил никаких травм, хотя взрывная волна имела чудовищную силу.
Есть много тех, кто склонен считать, будто это было представление, монтаж или вовсе – блики, попавшие в объектив камеры наружного видеонаблюдения. Спорить с ними бесполезно, ведь каждый сам увидит в этой записи правду, ничем неискаженную.
Комментарий проповедника городской общины, опубликован в газете "Свет Веры" в апреле нынешнего года.

4. Это был ангел. Хотя, взглянув на него в толпе, мне бы никогда в голову не пришло, что ангел может быть таким. Мы же привыкли к изображениям в фильмах или на иконах… А тут, тут был простой мужчина. Длинное пальто, черное, зеленый шарф на шее. Гладко зачесанные назад черные волосы, длиной почти до плеч. У него лицо было такое…странное… словно на нем постоянно была спрятана улыбка. Словно он вот-вот, сейчас улыбнется. Но он не улыбался. А когда, после этих четырех крыльев, прошедших через ткань пальто, разорвав её, прорезались еще два, он кричал. Беззвучно, только открыв рот и низко опустив голову. А с тех крыльев двух крыльев, длинных и острых, нижних, капало на землю. Иссиня-черное, словно чернила. Но на земле ни одного следа не осталось.
Мне было хорошо видно, он стоял прямо передо мной, вот как вы сейчас. Протяни руку – и коснись.
М. Анн, очевидец. Интервью опубликовано в газете Кайон-гардиан в апреле нынешнего года.

5. А если допустить, что он не просто так это сделал? Ему должна была быть некая польза. Вон, пишут – два новых крыла. Шесть вместо четырех, нехило ведь. Если по аналогии с любыми играми, он прокачался. Серьезно. А эти потоки света? На записи отчетливо видно. Мы посчитали с ребятами, их ровно двадцать три, по числу погибших. И вот, сияет этот парень своими четырьмя крыльями, и тут раз – эти потоки света ему прямо в горло входят. Смотрите, вот здесь хорошо заметно – ровно под адамово яблоко. Хороший кадр. И в следующую секунду – бааам! Два новых крыла! По-моему, тут даже комментировать не надо.
NickArnNY84, блогер. Комментарий на интернет-портале газеты Кайон-гардиан, апрель нынешнего года.

6. Всех так этот черноволосый интересует. А мне его даже видно не было. Сейчас, я вам на пленке покажу. Вот здесь, буквально на секунду, когда камера поворачивается, видите? Вот этот мужчина: блондин, широкоплечий, в клетчатой рубахе, стоит у входа в переулок. И сейчас, я перемотаю. Вот. Крылья все видели, а отблеск света из переулка никто и не заметил. Смотрите, смотрите. Видите, как вспыхнуло? Или тоже скажете, что луч в объектив попал? И когда камера снова поворачивается – там ореол сияющий. Ох, жаль запись черно-белая.
Если тот был ангелом, то и этот что ли тоже? Два ангела и двадцать три жертвы? Кажется, они провалили задание.
Лэсон Р., менеджер магазина «Панасоник», пострадавшего во время взрыва. Интервью опубликовано в газете Кайон-гардиан в апреле нынешнего года.

7. У них разные крылья. У светловолосого они были похожи на голубиные. Огромные, широкие, золотом сияющие. Четыре крыла. А у черноволосого все, и те четыре, что были, и те два, что потом прорезались – длинные и острые, на таких не полетаешь.
Кажется, что они из разных рас, что ли. Или разных видов.
Макьенн З., очевидец. Интервью опубликовано в газете Масс-Мэил в апреле нынешнего года.

8. Запись камеры наружного наблюдения, установленная на углу улиц *** и ***, дает возможность составить фотороботы двоих людей, присутствовавших при взрыве и вызывающих наибольшие подозрении.
Благодаря записи были составлены фотороботы.
Поиск ведут оперативные агенты по всей стране.
О любых результатах будет сообщено немедленно.
Источник неизвестен. Опубликовано на множестве форумов в сети интернет, с пометкой «утечка из секретных архивов».

9. По данным на сегодняшний день теракт в торговом центре «Флоур» унес жизни двадцати трех человек. Пострадавшие доставлены в больницу, все они отделались легкими травмами, угрозы жизни нет. Основываясь на этих данных, можно сказать, что число погибших расти не будет.
Две бомбы были размещены на первом этаже центра и на третьем. Детонатор одной из бомб не сработал, несколько часов назад её обезвредили саперы. Взрыв второй произошел в два часа тридцать минут в торговом зале на третьем этаже.
Сейчас ведется расследование. Стоит отметить, что очевидцы раз за разом повторяют истории о ангеле, остановившем огонь и закрывшем крыльями людей, находившихся на улице по окнами торгового зала от обломков и осколков. Стоит отметить, что пострадавших среди находившихся там людей действительно нет.
Ангел это был или не ангел – мы продолжим держать вас в курсе событий. Оставайтесь с нами.
Выпуск новостей, переданный в двадцать часов тридцать минут по каналу Премьер-Стар в апреле нынешнего года.

10. Окси, это невероятно! Ты помнишь тех двоих, о которых сегодня утром, перед моей работой, мы с тобой смотрели по телевизору передачу? Там было много разных людей, все говорили что верят или не верят. Показывали дурацкие фотороботы черно-белые… Ты помнишь, точно помнишь!
Сегодня в обеденные перерыв мы с Клер были в парке у офиса. Скамейки прямо у озера, под ивами. Как всегда куча мамаш играла с детишками, бегали любители здорового образа жизни. Меня ничего бы не смутило, все заметила Клер. Аж замерла вся!
Прямо на соседней скамейке, метрах в трех от нас сидел тот блондин. Точно, он, даже однажды увидев поганый фоторобот по телевидению и кривой кадр черно-белой пленки с камеры, я тебе точно скажу – это был он! Здоровенный такой, плечистый, морда небритая, а глаза такие сини, что даже мне с моей скамейки было заметно. И вот если бы и не знать, не видеть утром этой передачи – то показался бы он мне обычным мужиком. Рубашка клетчатая, джинсы, кроссовки. А потом подошел второй, прикинь, этого-то я узнаю! Один в один как на видео. Волосы черные, лицо белое, худой такой, скулы ярко очерчены. И глаза зеленющие, яркие. Только не в пальто – в кожаной куртке, но с шарфом, тем самым шарфом как в видео. Зеленый такой мужской шарф.
И он принес кофе. Прикинь, кофе! Два картонных стаканчика. Они сидели и разговаривали, даже смеялись. Мы с Клер немного услышали, но от этого немного аж пот пробил! Черноволосый говорил о крыльях. Мол, как странно, ведь такие, как он, не поднимаются по ступеням вверх. (не спрашивай, какие ступени – что услышали, то и пересказываю, больше ничего не знаю). Но тут он получил еще пару крыльев, хотя всегда правдой и неизменной истиной было то, что они неизменны, и облик, выбранный от первой полученной души, неизменим…
Окси, идет шеф, я уже не успею дописать!! Вечером приду с работы и расскажу дальше!! Меня аж распирает, это все так странно!
П.С. и еще, когда мы уходили, ты не поверишь, что мне удалось найти на той лавке, где сидели эти двое!!!
Личное письмо, отправленное из офиса компании Эджест-Льюис, май нынешнего года.

- Ты стольких спас.
- По сравнению с тем, сколько душ удавалось сохранять в войнах, это не так уж много.
- Да, но ты их закрыл собой. Это не твоей касты дело. Твои крылья тебя самого защитить не могут, а ты ими прикрываешь толпу.
Кофе горчит, и мужчина с аккуратно зачесанными назад черными волосами отставляет картонный стаканчик на землю у скамейки. Он хмурит красивые брови и, откинувшись на спинку, спрятав руки в карманы тонкой кожаной куртки смотрит на собеседника.
- У меня все болит. Будто в этом теле не вмещается то, чем я теперь стал.
- Как в видеоиграх, - ухмыляется его собеседник, и тут же смущенно поясняет, заметив, как выгнулась чужая бровь вопросительно и недоверчиво. – Левел-ап. Ну, ты прокачался. Звучит, конечно, жесть как, но я только так и вижу.
- Тебе сколько лет вообще?
- Считать с момента творения? – Серьезно интересуется он и черноволосый мужчина качает головой, показывая, что отвечать не стоит.
- Мы неизменны. Это истина, данная с самого начала. – Говорит он серьезно и на миг в нем сквозит иной облик.
Лоб украшает обруч с несколькими алыми камнями посередине. Ткани длинных многослойных одежд спадают до самой земли, алые и золотые, скрывая широкими складками стройное тело. А за спиной, поднимаясь выше блестящей золотыми мелкими кудрями головы, сияют сложенные, тонкие крылья. Блестящие, покрытые мелкими, зеркально сверкающими изумрудными перьями.
Видение исчезает так же, как появилось. Краткий миг – и снова человек с тем же лицом, но в современных одеждах и с черными, как смоль волосами, серьезно говорит, глядя собеседнику в глаза.
- Мы остаемся такими, какими созданы. Если дано четыре крыла – их будет четыре. Это не изменить, как не изменить касты.
- Ну да. Тебе дана книга, мне дан меч…
Второй мужчина так же оставляет стаканчик с кофе на землю и опирается локтями о колени, глядя на расстилающееся перед ними озеро.
- Самопожертвование, - немного помолчав, говорит он.
И, когда черноволосый мужчина снова вопросительно смотрит на него, продолжает.
- Ты знал, что можешь раствориться, но все равно закрыл этих людей. И меня.
- Тебе не стоило идти внутрь.
- Поэтому ты мне помешал, приняв удар на себя.
День жаркий, и мужчина со светлыми волосами закатывает рукава рубахи. На открывающейся коже, словно от солнечного цветы тут же исчезают длинные, ювелирной тонкости нити древних слов.
- Ты не воин, - говорит он, проводя пальцами по уже ставшей чистой коже. – Я потому к тебе и приставлен, что твое дело вести к знаниям, дарить вдохновение, а моё – защищать. И твое дело куда нужнее моего.
- И теперь у меня шесть крыльев! – Слабо улыбается ему мужчина с черными волосами и поднимается со скамейки.
Наклоняется, чтобы поднять стаканчик с кофе, ровно так, чтобы коснуться губами уха все еще сидящего своего собеседника.
- Эти двое, - шепчет он, - на соседней лавке. Узнали, видимо.
- Еще бы, ты теперь звезда, - усмехаются ему в ответ.
- Жаль их разочаровывать.
Улыбка выходит почти лукавой.
Светловолосый мужчина поднимается, и снова лишь на мгновение, словно растворенный светом солнца переплавляется. Сияют ослепительно зеркальные, звонкие латы, и шлем украшен кистью алых прядей. В ножнах на поясе два меча с увитыми красным рукоятями. И четыре огромных крыла, превосходящих человека этого и по высоте, и по ширине, переливаются матовыми отблесками на маховых перьях; кроваво-красных, горящих, как королевский пурпур и больших, величиной с ладонь.
Люди видят лишь ослепительный отблеск вместо мелькнувшего истинного облика, но на скамейке останется лежать перо.
Такое, что едва поместится в ладонях Клер и сначала обожжет, будто оно красное потому, что соткано из огня.

@темы: Thor, Loki, фанфик, объем: мини, статус: закончено, рейтинг: PG

---

[Локи Лафейсон]

От satsuki0524, кликабельно:

Another)

От Mooching-Leech:



От godless-night:

@темы: Thor, Loki, фанарт

---

[Локи Лафейсон]

От florbe91:

Моар)

От Mooching-Leech:



От luccellino:

@темы: Thor, Loki, фанарт

---

Ищу фанфики

[Затья]

Можно здесь попросить совета? Ищу фанфики на русском, где Локи с самого начала знает, что он йотун. В общем, АУшки с Локи, выросшем в Йотунхейме. Рейтинг абсолютно не важен, отношения между Тором и Локи могут быть чисто братскими. Буду очень благодарна)

@темы: Loki, фанфик

---

[Локи Лафейсон]

От tothetwelve, кликабельно:

Смотреть дальше)

От teeething:



От Kat:



От enya:

@темы: Thor, Loki, фанарт

---

Картинка

[диспенсер]

Отсюда

shithiddlestonersdo.tumblr.com/post/53795352173...

@темы: Loki, фанарт

---

[yoshi taka]

Помогите пожалуйста найти фанфик. Прочла где-то с пол года назад.
Сюжет такой - Локи переродился в ребенка, его подкинули Старку и тот воспитал его как своего родного сына. В процессе воспитания активно учавствуют Пеппер и остальные мстители, также там есть иксмены
(професор Ксавье и Курт).
Фик очень интересный хочеться перечитать.
Заранее благодарю.

@темы: Loki, фанфик, movie: Avengers

---

Торолокибартон

[AVO Cor]

Название: Цена мира
Автор:  AVO Cor
Фэндом: Thor, Avengers, Старшая Эдда
Жанр: romance, drama
Рейтинг: R
Пейринг: Тор/Локи, Локи/Бартон
Дисклеймер: все принадлежит богам Асгарда и компании Marvel
Размер: мини (16 стр.)
Размещение: только с разрешения автора
Предупреждение: слэш, принуждение, Локидом.
Саммари: наигравшись в войну, Локи меняет не только свою жизнь, но и жизнь всего Асгарда.

Визуализация, много, содержит спойлеры

Локи

Локибартон

Торолоки

Муж не должен
хотя бы на миг
отходить от оружья;
ибо как знать,
когда на пути
копье пригодится.

РЕЧИ ВЫСОКОГО
Старшая Эдда


***
Локи милостиво улыбался и время от времени кивал головой, показывая, что внимательно слушает.
Это был уже одиннадцатый проситель за день. А, да, до этого ещё были два посла. Так, хватит, пора и честь знать. Негоже утомлять правителя Асгарда склочными речами часы напролет.
Локи протянул руку, коснулся плеча брата. Тор мгновенно отвлекся от успевшего надоесть аса, что просил разрешить какой-то спор с другим, не менее благородным мужем. Кажется, они не поделили добычу на охоте. Голубые глаза метнулись к брату, лицо просветлело, и он кивнул в ответ на выразительное движение бровей.
Воинственные асы прервали взаимные обвинения и выжидающе смотрели на правителя, стараясь не пялиться на его брата.
- Каково же твое решение, мой повелитель? – осмелился, наконец, спросить один из них. – Кому ты присуждаешь добычу?
- Мой вердикт будет в пользу дичи. Оленя, которого, как вы говорите, вы подстрелили оба, отдайте на королевскую кухню.
Зал притих, удивленный таким несправедливым, на первый взгляд, решением.
- Пусть его зажарят, а вечером подадут к столу на общем пиру. Вы же будете моими почетными гостями и сядете по обе руки от меня.
Двое асов довольно заухмылялись, приветствуя такой раздел дичи. Ни одному из них не хотелось ни признавать поражение, ни быть свидетелем обиды другого.
- Велика твоя мудрость и справедливы твои решения, повелитель! – оба мужа склонились в почтительном поклоне.
- А теперь прошу вас, пожмите друг другу руки и объедините усилия. И пусть ваша следующая охота принесет вам еще больше дичи.
Собравшиеся асы и прочие гости одобрительно загомонили, поддерживая хитроумное и не обделившее никого решение молодого правителя.
- На сегодня же довольно, – Локи возвестил об окончании аудиенции и одним взмахом кисти отпустил стражу.
Обитатели и посетители дворца стали покидать зал приемов, тихо переговариваясь и украдкой бросая любопытные взгляды. Не все еще привыкли к порядку, заведенному новым правителем Асгарда, но открыто говорить об этом вслух стало не принято.
Локи поднялся из роскошного золоченого трона и с наслаждением потянулся. Не такой уж он и желанный этот асгардский престол, если сидеть на нем часы напролет и выслушивать бесконечные донесения, просьбы, жалобы, предложения и разного рода болтовню.
Вслед за ним встал и Тор. Уж ему-то сиделось куда менее удобно на твердых ступенях у подножия трона. Но, похоже, это его совершенно не беспокоило. Ведь так он был ближе всего к брату и при желании мог коснуться его ног. С довольным рычанием Тор расправил плечи, размял онемевшую от долгого сидения в одной позе спину, сделал шаг наверх и стал рядом с Локи.
Тот хитро ему улыбнулся, совсем не той ехидной насмешливой гримасой, а проказливой многообещающей улыбкой с искорками в глубине зеленых глаз.
- Не желает ли могучий Хлорриди присоединиться ко мне в верховой прогулке и скоротать время до вечернего пира?
- Я готов везде сопровождать тебя, мой владыка, только пожелай, – отвесил церемонный поклон Тор и уже совсем не по этикету притянул Локи к себе, быстро и горячо поцеловал его в губы и, шумно выражая свою радость, потащил брата прочь из зала.
- Я уже думал, это никогда не закончится, и ты так и будешь от зари до зари выслушивать, давать советы, принимать решения, издавать указы. О, мудрые норны, какая скукотища!
- Такова одна из обязанностей владыки Асгарда, – шагая рядом, произнес Локи.
- Будь же благословен тот день, когда меня миновала сия участь! И мне всего-то и нужно, что сидеть подле тебя с задумчивым выражением лица.
- Задумчивым?! Ты хотел сказать свирепым? – рассмеялся Локи таким искренним и веселым смехом, которого Тор не слышал от него, наверное, еще со времен, когда они были детьми. И он снова порадовался своему, возможно, самому правильному и мудрому решению в жизни. – Лишь один твой лик, старающийся казаться погруженным в думы о важных делах, пугает всех просителей и заставляет их вдвое сократить свои речи, за что я тебе премного благодарен, брат. А советники, похоже, считают, что ты ими недоволен и начинают обращаться ко мне вдвое почтительней.
- Вот видишь, и от меня есть польза в делах государственных, – вернул ему улыбку Громовержец. – Ты же знаешь, Локи, я хорош в действии, а не в думах и речах. Зато как ты здорово решил сегодня столько споров. Вот по поводу последнего, я бы разрубил тушу надвое и поделил между охотниками.
- Ага, вызвав новый спор, кому достанется головная часть, а кому задняя.
- А если разрубить вдоль, – предложил Тор, толкая дверь в конюшню и пропуская брата вперед.
- Тесное общение со мной, как я погляжу, идет тебе на пользу. Ты уже продумываешь варианты один ловчее другого.
- Тесное и, главное, частое общение с тобой идет на пользу не только моему уму, – выразительно подвигал бровями Громовержец. – Слушай, а как ты здорово приструнил послов, они ещё и довольны остались.
- Тем самым, развеяв ненужный нам конфликт, – Локи погладил своего коня по бархатистой морде.
- Ты совсем не хочешь затеять хоть какую-нибудь битву? Ну, хоть самую крошечную, вроде сражения на границе? – расстроено спросил старший, затягивая подпругу.
- Нет, Тор. Хватит разрушений. Я пообещал себе, что мое правление будет мирным, пока это возможно и Асгард будет процветать. Должен же я держать слово перед самим собой.
- Конечно, Локи, ты прав.
- Но если ты хочешь войны… – прищурился Отец Лжи, легко вскакивая в седло, – я устрою ее тебе в постели.
- О, эту войну я выиграю, – с предвкушением пророкотал Тор.
- Сперва догони, великий воитель, – крикнул ему Локи, стрелой вылетая из конюшни и пуская коня рысью по вечнозеленым лугам Асгарда.
Свистом и гиканьем подбадривая своего скакуна, Тор кинулся за ним в погоню. Вечер обещал выдаться нескучным.

***
- Матушка, ты прожила дольше меня, мудрость твоя измеряется веками, – полным печали голосом обращалась Фригг к дряхлой колдунье, приглашенной в ее комнаты. – Сведуща и я в ведовстве, но до сих пор не могу разгадать тех чар, что наложил приемный мой сын на сына моего родного. Ежели ответить не можешь или не хочешь, прошу у тебя я совета.
- Правда твоя, помочь я не могу, – ответила старуха. Фригг, изменившись в лице, скомкала в пальцах ткань своего богатого платья.
- Проси чего хочешь, все будет дано тебе, чего только не пожелаешь…
- Но ответить на вопрос твой в моих силах, – продолжила колдунья, словно и не слышала обещаний супруги Всеотца. – Сильные чары лежат на старшем из них. Столь сильные, что ни чужое колдовство, ни материнская защита не способны их разрушить.
Фригг в отчаянии стискивала кулаки все сильнее, не замечая, что рвет ногтями ткань.
- Мощь этих чар в том, что они не наложены извне, а идут изнутри, из самого сердца. И имя этим чарам – любовь.
Сперва неверяще взглянула Фригг на старую колдунью. Затем тихо поблагодарила, поднялась и вышла из покоев. Эти чары она хорошо знала. Разрушить их действительно не могло ничто.

***
Самое худшее во всем этом было то, что он помнил. Помнил, кто он и как оказался здесь, понимал, что с ним сделал асгардский бог, но ничего не мог изменить.
Как, наверное, сладка была месть Отца Лжи, когда месяцы спустя он вернулся в Мидгард и забрал с собой свою игрушку. Игрушку, которая осмелилась ему сопротивляться, да ещё и покушалась на его жизнь.
Впрочем, о чем это он. Станет ли небожитель мстить жалкому смертному? Какое богу дело до его чувств и поступков. Игрушки ведь предназначены для игры, не больше. Это для землян устроенные Локи разрушения были войной, а для самого второго принца – только развлечением.
И опять ошибка. Более не второго принца, а Правителя Асгарда, Владыки Вальхаллы, Предводителя эйнхериев. Теперь для Локи устроить Рагнарёк – что пальцами щелкнуть. Но теперь ему и незачем. К чему разрушать мир, которым владеешь? И, похоже, плевал он на пророчество. От этого хитреца можно было ожидать даже того, что он вновь поднимет вёльву из могилы и потребует от нее нового прорицания, выгодного ему.
Да, теперь Клинт Бартон, бывший спецагент ЩИТа по прозвищу Соколиный Глаз, знал куда больше о Локи, Асгарде и судьбе миров, чем в бытность свою наемником. Когда проводишь дни и ночи напролет запертый в покоях, где совершенно нечем заняться, но есть горы книг и свитков, поневоле начнешь в них заглядывать. Конечно, руническая вязь Клинту была не под силу, но ведь в книгах были рисунки, много рисунков. Локи, в редкие часы своих визитов, не давал ему никаких приказов, не накладывал запретов, и бывший агент, усмехаясь иронии, увлеченно листал страницы, будто привычные ему цветные комиксы.
Сначала это увлечение начиналось для того, чтобы отвлечься, забыть о тех часах, когда новый владыка Асгарда приходил к нему. Чем Злокозненный занимал свой досуг до и после Бартона, тот не знал. Но, судя по тому, что посещения были не чаще одного двух раз в неделю, служба на благо Асгарда отнимала достаточно много времени. Да и сил тоже. Войдя, Локи опускался в мягкое кресло, вытягивал перед собой ноги, и Клинт тут же спешил преклонить колени перед своим богом, помочь ему снять сапоги и начать расстегивать сложный доспех.
Умом он понимал, что его принуждают, что он под властью магии. Но сердце его наполнялось такой радостью и ликованием, настоящим благоговением, стоило ему прикоснуться к узким ступням Локи и увидеть мелькнувшее на его лице удовольствие.
Дальше снятия сапог и верхней одежды Локи никогда не позволял ему зайти. Он быстро забирал инициативу в свои руки. О, эти руки. Клинт очень часто ловил себя на мысли, что неотрывно следит за длинными изящными пальцами бога, любуется их совершенной формой, беспокойной подвижностью и с ужасом понимает, что мечтает к ним прикоснуться. А ещё больше, о том, чтобы они прикоснулись к нему.
Едва разоблачившись до штанов и тонкой нижней рубахи, Локи набрасывается на свою игрушку. И Бартон забывает, что он Соколиный Глаз, хищная птица, он чувствует, что сам попал в когти к хищнику, к такому, который не расстанется со своей добычей ни за что, скорее сам растерзает ее на клочки, нежели отпустит.
Локи отмеряет магию, подчинившую сердце Клинта, так умело, так точно. Противоречивые ощущения разрывают стрелка. С одинаковой силой хочется вырваться, ударить, причинить боль, и одновременно прижаться всем телом, оказаться во власти этих рук, утонуть в зелени глаз. Его трясет от раздвоения, будто в нем живут две личности, одна желает вечно быть рядом со своим богом, вторая – во что бы то ни стало освободиться, пусть даже ценой жизни. А бог только смеётся и продолжает подчинять себе его тело, чередуя силу и ласку, пока Клинт сам не сдаётся, устав от неравного противостояния.
Страх, стыд, удовольствие – вот какую смесь эмоций он испытывает рядом с Локи. Иногда чувств становится на одно меньше, когда бог полностью подчиняет его себе или когда полностью отпускает. Эта игра никогда не приедается Насмешнику, отпустить поводок, снова потянуть на себя, ослабить, дернуть.
Стрелок иногда и сам уже не понимал, чему покоряется – магии, подчиняющей его разум, или желанию собственного тела, которому зачастую было наплевать на то, чего там хочет истерзанный разум.
Локи каждый раз упивался очередной победой, словно единолично покорил новый мир. А может, оно и было сродни этому. Бартон представлял собой весь Мидгард, единственный живой человек здесь в сердце Асгарда. И каждый раз, когда Локи добивался хриплых и страстных стонов в ответ на свои движения, он будто ставил на колени всю Землю, всех людей. Хотя, быть может, Клинт ошибался и тут. Зачем богу, правящему бессмертными асами, тому, чья дочь владычица над мертвыми, тому, кто может повелевать Поясом Мира, тому, в чьих силах загасить солнце одним лишь приказом, кто по праву рождения наследник ещё одного мира, зачем ему доказывать кому бы то ни было свою власть. И один жалкий смертный для него всего лишь прихоть. Почему бы ему ни развлечь себя игрушкой, подобной которой нет ни у одного аса?
Владыке позволено все. Захоти он себе тысячу, миллион таких рабов – его никто более не посмеет остановить. То, что Локи отныне полноправный хозяин Асгарда стрелок понял сразу, ещё тогда, когда обнаружил бога величественно восседающим у себя дома, в небольшой, снятой на деньги ЩИТа квартире. Тогда, почти полгода спустя после масштабной заварухи в Нью-Йорке.
Дело было вовсе не в магии, Клинт просто был уверен, когда он увидел своего бывшего пленителя. Спецагент замер, не в силах пошевелиться, не то что достать оружие, и просто смотрел.
Локи совершенно не изменился, а с другой стороны, в нем поменялось все. Конечно, больше никаких оков и унизительного намордника. Богато украшенные кожаные доспехи с тиснением сидели на нем как литые, зеленый плащ отброшен за спину и стелется по креслу, в котором сидит бог, до самого пола. Для полноты прежнего образа не хватает только двурогого сверкающего шлема. Но теперь вместо него чело и блестящие черные волосы асгардца обхватывает щедро украшенный драгоценными камнями золотой венец.
Но даже не это заставило сердце Бартона пропустить несколько ударов. Ярче венца сияли глаза Насмешника. Они светились торжеством того, кто вышел победителем из всех сражений и достиг всего желаемого. Весь вид бога излучал уверенность, силу и власть.
И стрелок опустился на колени. Сотни раз он прокручивал в воспоминаниях тот свой малодушный поступок и сотни же раз приходил к выводу, что иначе поступить не мог. Невозможно было не склониться перед могуществом бога, снизошедшим до тебя. Он лишь успокаивал свое самолюбие тем, что убедил себя – Локи все равно бы заставил его преклонить колени.
Бартон практически смирился со своим положением, но одна мысль не давала ему покоя. Что Локи сотворил с Тором? В том, что он что-то с ним сделал, стрелок был уверен. Не мог Громовержец добровольно за просто так отдать трон своему злокозненному братцу.
Но Локи никогда не заговаривал на эту тему, и на все попытки Клинта хоть что-то разузнать отвечал ледяным молчанием.
Как оказалось, льда в теперешнем правителе Асгарда было с избытком. Впервые увидав йотунское обличье Локи, Бартон не сдержал вскрика и отчаянно забился под прижавшим его телом. Ещё бы, когда тебя трахает ас, это одно, но когда этот ас, нависая над тобой, двигаясь в тебе, вдруг начинает синеть, а глаза его наливаются краснотой – тут уж никакие нервы не выдержат. А йотунов сын даже не озаботился успокоить Клинта капелькой магии, так и продолжал дотрахивать его, обжигая кожу и внутренности ледяными прикосновениями. Бартон потом вспоминал тот день, как один из самых ужасных, проведенных им в Асгарде. Даже хуже того самого первого.

***
Шесть мидгардских месяцев назад

Стоя перед командой смертных, гордо именующих себя Мстителями, в оковах и позорном наморднике Локи поклялся себе, что снесет любое наказание Всеотца, восстановит силы и покажет этим жалким людишкам, что бога ничто не может остановить, когда он возжелает чего-то.
О, всё это была лишь легкая разминка. Так, игра на чужой площадке. Впереди была совсем иная цель.
Локи бросил быстрый взгляд на брата. Довольным и торжествующим тот не выглядел. В ответ на теплые слова прощания и дружеские похлопывания по спине, он хмурился и вертел в руках тессеракт. Похоже, ему не терпелось убраться из Мидгарда, но и возвращаться пред суровое око отца не хотелось.
Громовержец окинул взглядом главного виновника всех бед. Тот расслабленно стоял рядом, ничем не выражая ни злости, ни раздражения, ни разочарования, впрочем, смирения он тоже не выказывал.
Лицо бога огня было совершенно непроницаемым и отстраненным, и Хлорриди внутренне содрогнулся – Локи явно что-то задумал, у него точно припрятан запасной план. Или же все и так идет по его плану?..
Что бы Злокозненный там не задумал, Тор найдет способ остановить его. Теперь он глаз не спустит с неугомонного брата. И ни за что не позволит ему вновь попасть в неприятности, защитит от всех, будь то читаури, агенты ЩИТа или… отец.
С этим было сложнее всего. Тор представить не мог, какое наказание изберет Один для младшего сына. Чем бы это не оказалось, Тору уже хотелось затащить Локи в какое-нибудь безопасное место и оградить ото всех и всего. Он больше не допустит никаких падений с моста, никаких мучений и пыток! Тор снова глянул на брата, нахмурился ещё сильнее. Оковы – только временная мера, скорее для успокоения смертных. Кстати о смертных, пора уже попрощаться с ними. Бросив агентам несколько слов на прощание, он протянул Локи другую сторону тессеракта. Тот, не колеблясь, схватил выступающую рукоять, и Тору показалось, что брат усмехнулся. Конечно, этого не было видно под намордником, но от уголков его глаз разбежались насмешливые морщинки. И внезапно Громовержца озарила догадка – ведь только от доброй воли самого Локи зависит, куда перенесет их кристалл. Только в силах Локи создать портал с помощью артефакта и только от его желания зависит, куда приведет их этот портал, и кто сказал, что в Асгард.
Продолжить размышления Тор не успел, все вокруг завихрилось в ярко синем сиянии, озарилось вспышкой и их затянуло в проход. Еще одна вспышка и Тор обнаружил, что они оба стоят в каких-то богатых покоях. Убранство в зеленых тонах, книги на всех горизонтальных поверхностях. Да они же в комнате Локи!
Тор так поразился этому факту, что несколько секунд стоял неподвижно, продолжая сжимать голубой кристалл и вертя головой по сторонам. Он действительно не ожидал от Локи такого послушания и уже было готовился убеждать или даже угрожать.
Локи дотронулся до его плеча и нетерпеливо потряс. Он выпустил свою сторону тессеракта и красноречиво указывал брату на уродливую конструкцию на своем лице. Тор заколебался, но взгляд зеленых глаз был таким искренним, таким несчастным, что Громовержец обошел брата со спины, отвел черные пряди и расстегнул хитроумный замок намордника. В конце концов, они ведь уже не в Мидгарде.
Локи с облегчением провел языком по пересохшим губам. Все не так уж плохо, во всяком случае, когда у него был зашит рот, все было намного хуже. Несколько слов заклинания и оковы на руках с грохотом упали на пол. А Старк уверял, что их невозможно открыть без специального ключа и знания механизма, вспомнилось Тору. Если брат с такой легкостью раскрыл их одним заклинанием, скорее всего с запечатанным ртом это заняло бы у него чуть больше времени. Значит, Насмешник со временем мог бы и сам освободиться и никакие человеческие технологии не могли бы его остановить. Брови у Тора сошлись от напряженного мыслительного процесса. Все вместе это могло означать только одно, что в Асгард Локи вернулся по своей воле. Неужели раскаивается, или задумал что-то, или просто вернулся домой?
Локи наблюдал за размышлениями брата, ярко отражающимися на его лице, и забавлялся вовсю. Теперь главное было направить его мысли на верный путь. Он шагнул к Тору, приблизился вплотную и крепко прижался к его широкой груди, обвивая брата руками.
- Я так скучал по тебе, – шепнул в ухо.
Громовержец оторопело стоял с тессерактом в одной руке и намордником в другой, не зная, что и сказать. Но близость тела Локи и ни на миг не угасшая любовь сделали свое дело.
«Не думай, Тор, у тебя это плохо получается», всплыли в памяти слова.
Одновременно разжав пальцы обеих рук, Тор стиснул брата в объятиях, вкладывая в них всю тоску, боль потери, радость обретения, боязнь потерять снова, всю любовь и надежду. Он прижимал Локи к себе, уткнувшись носом в его волосы, дыша запахом брата, слыша, как поскрипывает его кожаный доспех, чувствуя, как бьется пульс, и знал, что самое дорогое ему существо сейчас с ним, и только от него зависит, будет ли тот рядом или он снова потеряет его.
Ожидающий подобного проявления чувств, Локи не ожидал, что они найдут такой отклик в его сердце. Он расслабился в объятиях брата и позволил себе всего на пару секунд почувствовать себя в безопасности. Отстранился он тоже первым. Пора было решать насущные проблемы. Отдых и удовольствия потом.
Преисполненный решимости, Тор поднял с пола синий кристалл и протянул открытую ладонь Насмешнику.
- Пойдем, Локи, мы должны прийти к отцу и рассказать обо всем
- О чем же? – тихо переспросил Локи.
- Обо всех наших ошибках, твоих и моих.

Тор никогда не отличался красноречием, но даже Локи поразился той пылкости, с которой наследный принц каялся в неподобающем поведении, в том, что не уследил за братом, в том, что есть и его немалая вина в разрушении человеческого города. Он всячески выгораживал Локи и напирал на его падение с Биврёста, радость от того, что второй принц выжил, ужасы его пленения и вынужденное подчинение читаури. А также на значительную помощь в возвращении тессеракта.
Локи, о чудо, молчал, кривил губы и слушал брата. По слова Тора в итоге выходило, что Локи чуть ли не спаситель Асгарда, отвернувший угрозу нападения читаури. Да, принесший разрушения в Мидгард, но вынуждено, не по своей воле, а по необходимости, как меньшую из зол. Все поступки его, оказывается, было направлены на отвлечение этой агрессивной расы, он лишь временно подыгрывал и поступал так, как поступал, и только из благих побуждений, ради того, чтобы вырвать тессеракт из лап этих тварей.
Судя по рассказу Громовержца, Локи даже немного помогал агентам ЩИТа в спасении Земли, и в итоге весь конфликт пошел только на пользу Мстителям, как отменные практические учения, сплотил их и добавил уверенности в собственных силах. И едва земляне избавились от угрозы вторжения, а кристалл был возвращен богам – Локи более не создавал проблем и мирно покинул Мидгард с братом.
К концу речи Насмешник даже сам поверил в свой героический и страдающий образ. Тор так вдохновенно манипулировал фактами, что Локи восхитился им и даже проникся уважением. А то, что брат взял часть вины на себя, почти растрогало его. Почти. Потому что это и было частью плана.

Один хмуро внимал старшему из сыновей. По всему выходило, что виноваты оба, и разделенная на двоих вина была уже не столь чудовищно велика. Всеотец видел, что один его сын старается выгородить другого, тот же покорно, на первый взгляд, держит уста сомкнутыми, тем самым, признавая свою вину. Часть вины.
Но на самом деле Одина беспокоило вовсе не это. Вырванный из сна Владыка Асгарда размышлял сейчас о том, готов ли его старший сын принять бразды правления. Изменился ли он достаточно и в лучшую ли сторону, приобрел ли он терпение и мудрость правителя, готов ли он к тяжкому бремени власти. Один не обманывал себя и признавал, что Тор – воин. Он не силен в дипломатии и хитросплетениях интриг, его решения будут справедливы, но прямолинейны. Он может не увидеть всех тонкостей двусмысленных разговоров и поступков.
Впрочем, если раньше Всеотец считал, что сын не способен на хитрость, на продуманную тактику, на достижение своей цели извилистыми, но более надежными путями, то теперь он с удивлением и немалой гордостью замечал, что Тор неплохо справляется со словесной игрой. И ради кого? Ради сводного брата, Отца Лжи, лукавого и злоязыкого создания, принесшего благому Асгарду, отцу, матери и самому Тору немало бед и огорчений. Но Громовержец делал это так самоотверженно, с такой уверенностью и искренностью, что Один решился принять этот частичный обман. Если братья нашли общий язык, если они оставили все споры позади – союз двух принцев станет наилучшим выходом. Наградой Тору станет престол Хлидскьяльв в чертогах Вальхаллы. Для Локи же одновременно наградой и наказанием станет вторая роль, за плечом у брата. Он будет позади, но всегда нужный, незаменимый. Всеотец не сомневался в том, что Локи умнейший из его детей. Он направит руку брата, но не будет облечен полной властью. Да, так будет лучше всего, но стоит все же узнать, что у Локи на уме.
- Я выслушал тебя, Тор Громовержец. Я принял на веру твои слова, – произнес Всеотец, когда голубоглазый бог выдохся и замолчал. – Не желаешь ли ты, Локи Насмешник, сказать свое слово в подтверждение или опровержение слов брата?
Локи негромко кашлянул, взглянул прямо в лицо Одина и заговорил.
- Я признаю свою вину, Всеотец. Есть правда в том, что сказал Хлорриди, не стану я противоречить словам брата. Ему со стороны было яснее видно произошедшие события и в справедливости его я не сомневаюсь. Возможно, выводы его не точны, но случившееся поведал он не лукавя, а так, как узрел сам.
Один поневоле еще раз восхитился той хитроумной ловкостью, с которой Локи облачил свою мысль в слова. Речь его была столь обтекаема, словно отмель посреди реки, поровну было в ней правды и лжи, и одна была неотделима от другой, и ни в едином слове нельзя было разглядеть злой умысел. О, если б этот его сын направил свой ум на благо Асгарда! Но разве по доброй воле он подчинится… Более беспокойного и своенравного духа Всеотцу еще не доводилось встречать, и тот, кто укротит этот дух, станет счастливейшим существом во всех девяти мирах, ибо добьется невозможного.
- И тебя, Локи, услышал я. Оба вы мои сыновья, оба виновны в проступках, недостойных принцев Асгарда. Но каждый несет свой груз вины и различен её вес.
Один прервался и обвел собравшихся в главном зале верховных асов пристальным взглядом одно глаза.
- Приговор мой будет разным для каждого из вас, но неразрывно связан воедино. Пусть ни один из вас не принимает его лишь как кару или лишь как награду, – Всеотец опять остановился, будто подчеркивая значимость того, что он сейчас произнесет.
- Это день должен был наступить, не таким я ожидал его, но вот он настал. – Один возвысил голос. – Я отрекаюсь от престола Златошпильного Асгарда. Преемником я назначаю сына своего Тора. Место же первого советника, того, кто будет подспорьем в делах государственных и повседневных, того, кто будет облечен едва ли меньшей властью, по праву рождения и по своему уму займет подле Тора другой мой сын, Локи.
Братья ожидали шума и выкриков, одобрения, негодования, вопросов, но зал увяз в тишине. Словно асы еще не знали горевать, радоваться или же негодовать. Ни единого ликующего выкрика, ни одного протеста.
- У вас есть время до полудня, – возвестил Один двум принцам. – Будьте готовы к церемонии.

***
Со временем стало терпимо. Это в первые дни он сходил с ума, а сейчас пришло не то смирение, не то равнодушие. Но те самые первые разы он до сих пор вспоминал с содроганием.
Ведь еще там, в его квартире Локи опять перехватил контроль над его разумом. Богу только бы помешал человек, барахтающийся в его хватке, сыплющий нелепыми угрозами, в то время как он открывал портал обратно домой.
Один лишь мысленный приказ и Бартон стал спокойным, внимательным и почтительным. То, что надо. И Насмешник решил развлечься сразу же, едва перенесся в Асгард со своей вновь обретенной игрушкой. Это не была месть, это не было наказание за предательство, это было просто небольшое развлечение, еще одно утверждение свое власти.
И Локи приказал своему ручному стрелку:
- Снимай с себя одежду. Не спеши.
Процесс раздевания был поистине увлекательным зрелищем, учитывая, что мужчина был в полной боевой экипировке и увешан оружием. Эта была еще одна, пусть и крохотная в масштабах Девяти Миров, победа Локи. То, как Соколиный Глаз, покоряясь ему, расстегивал один ремешок за другим, пряжку за пряжкой, замок за замком, обнажаясь и лишая свое тело защиты. Как на полу перед ним росла куча отброшенного оружия, впрочем, не такая уж внушительная, но ведь важен сам процесс расставания с теми предметами, что способны защитить. Первыми у его ног оказались лук и колчан со стрелами, к ним присоединилась дюжина ножей, два стреляющих кусочками металла предмета, что земляне называли пистолетами, еще несколько небольших предметов, непонятного ему назначения. Позже Локи изучит их, но не теперь.
Когда бывший, теперь уже точно бывший, спецагент ЩИТа выпрямился перед ним обнаженный, Локи поманил его к себе. Невысокая, гораздо ниже его, фигура стрелка была, тем не менее, отлично сложена, развитые мускулы выдавали годы тренировок. И это тело было полностью в его власти, безропотно подчинялось приказам, любым. Это становилось неинтересно…
Локи притянул своего сокола к себе. На него смотрели залитые яркой синевой глаза – жезл и магия бога имели над ним безграничную власть. Может, стоило немного ослабить контроль?
Отец Лжи, наконец, коснулся своей игрушки. Прекрасные ощущения. Если и раньше Клинт Бартон служил его целям и был идеальным оружием в его руках, то теперь, более не нуждаясь в помощи, Локи нашел ему другое применение. Мышцы бывшего агента приятно перекатывались под пальцами. Так похоже, но одновременно так отличается от того, что он чувствовал, прикасаясь к Тору. Да, этот человек станет для него кое-чем особенным.
Оглаживая тело человеческого мужчины, Локи наслаждался, откровенно наслаждался, а еще предвкушал все, что он сможет проделать со своим соколом. Получив безраздельную власть, он полностью отдавал ее своему брату, когда они делили постель. С этим смертным он сможет получить то, что не мог дать ему Тор. Этим человеком он будет обладать сполна.
Он бросил взгляд через плечо – позади была его собственная кровать, как нельзя более удачно подходившая для того, что он задумал. Рывок, и вот человек уже лежал распластанный под ним, все так же готовый выполнить любую прихоть своего бога. Но Насмешник больше не хотел лишь бездумного подчинения. Он желал увидеть в этих глазах настоящую бурю чувств. Продолжая ласкать пальцами такое отзывчивое сейчас тело, Локи, не сдержав предвкушающей ухмылки, полностью снял контроль над человеком.
О, это было воистину зрелище, достойное его внимания. То, как из глаз смертного исчезла синева, как взгляд прояснился. Секунда на удивление, мгновение на понимание. А затем отчаянное сопротивление. Это было восхитительно!

Клинт был потрясен произошедшей в нем переменой. Вот его тело и душа безраздельно принадлежат богу, все его существование подчинено одному лишь порыву – угодить своему повелителю, и он точно знает, что так и должно быть, его бог им доволен, он на своем месте и достоин этого места.
А затем, внезапно, будто пелена спадает с его глаз, будто с него сбрасывают синее мерцающее покрывало, которое до этого защищало его, даровало ему тепло и уверенность. И он вдруг понимает, что лежит голый, придавленный весом другого мужчины. Нет, не просто мужчины! Гребаного языческого бога, который шарит руками по всему его телу, позволяя себе касаться самый интимных мест.
Сперва Бартон застывает, оглушенный неожиданно возвращенным контролем над самим собой, а потом напрягает каждый мускул, пытаясь вырваться, оттолкнуть, хотя бы ударить.
- Отпусти, мать твою, немедленно отпусти меня!!! Сука, убери руки оттуда!!!
Но Локи только перехватывает одной рукой оба его запястья, продолжая поглаживать его по животу, очерчивая большим пальцем округлую ямку пупка. И улыбается.
- Чего скалишься?! Больной ублюдок! Оставь меня в покое, слышишь!?!
И тут Насмешник новь перехватывает контроль над ним. Бартон расслабляется, томно вздыхает и подается навстречу таким нежным, таким умелым пальцам.
И Локи продолжает. Его ласки становятся все боле настойчивыми, все более откровенными. Он разводит ноги мужчины в стороны и тот охотно обхватывает ими талию своего бога. Губы и зубы оставляю отметины на покорном теле, бывший агент только глухо постанывает от удовольствия, подставляясь под новые поцелуи и укусы. Локи упивается полнотой власти, безоговорочным подчинением и доверием, и предвкушает, что однажды это человек будет полностью и добровольно принадлежать ему, только ему. Но сейчас можно наслаждаться игрой.
Следующий раз, когда к Бартону возвращается контроль, первое, что он чувствует, это гладкую прохладную кожу под своими пальцами. Оказывается, он обнимает проклятого выродка, да еще и скрестил лодыжки у него на бедрах. Это так шокирует, что Клинт просто размыкает объятия вместо того, чтобы ударить посильнее в болевые точки. Прикинуть, есть ли болевые точки у богов, он не успевает, потому что Локи просовывает ему ладонь под поясницу и прижимает расслабившееся тело к себе. И тогда на Бартона обрушивается понимание двух фактов. Мужчина над ним тоже полностью обнажен, и прикосновение кожи к коже вызывает яркую вспышку всех чувств. А еще стрелок с ужасом осознает, что у него самого член стоит так крепко, что прижимается к животу и обнажившаяся головка уже истекает смазкой. Клинт разражается такими ругательствами, что Локи замирает на пару мгновений, а затем опять подчиняет его себе.
Теперь в ход идет терпко пахнущее масло и Локи узнает, какой его сокол на ощупь изнутри. Тот только закатывает глаза, насаживаясь на пальцы, и мотает головой из стороны в сторону. Еще немного времени на подготовку, и бог огня погружается в тело своего раба.
Когда Клинт снова приходит в себя, все намного хуже, чем было до этого. И одновременно лучше. Теперь нечего и думать о сопротивлении. Он даже почти не хочет сопротивляться. Ему необыкновенно хорошо.
- Ненавижу тебя, – бормочет Клинт, подаваясь бедрами навстречу. – Что б ты сдох…
- Я бессмертен, ты знаешь, – шепчем ему в приоткрытые губы Локи, вбиваясь так глубоко, как только позволяет ему хрупкая оболочка смертного.
Бартон в ответ только шумно дышит, стараясь хотя бы подавить стоны, рвущиеся наружу, стоны немыслимого удовольствия. И это ужасно, потому что еще крохотная часть его хочет сопротивляться, а он помнит самого себя подчиняющимся, раскрывающимся навстречу Локи, помнит, как подумал, какая узкая у Локи талия и как удобно закидывать на нее ноги. И его просто выгибает от того наслаждения, которого ему сейчас доставляет существо, подчинившее его. Это не просто неправильно, это противоестественно, но так божественно хорошо…
А потом, когда бог отстраняется, Бартон остается лежать на смятой постели, ещё слыша эхо удовольствия в каждой клеточке, но уже мучаясь виной и собственной слабостью, пытаясь распалить в себе отвращение и ненависть.
Локи оставляет его помучатся еще немного. Чуть позже он окутает его магией. Не в полную силу, конечно, но она первое время этого хватит, чтобы сдержать глупые порывы смертного и постепенно приручить его. Оправив одежды, он удаляется. Тор уже, наверняка, заждался его, а к своей игрушке он всегда сможет вернуться, теперь она всегда будет под рукой.

***
- Локи, что не так? – спросил Тор, приседая на корточки перед братом. Обычно надменное и непроницаемое лицо Насмешника изменилось, на лбу появилась морщинка, губы горько и некрасиво кривились. И Тору не нравились эти изменения.
- Что не так? Ты серьёзно?! – взвился Локи, он вскочил на ноги и принялся мерить шагами комнату.
- Да, я не понимаю, что тебя тревожит. Отец не обрушил на нас никакого наказания. По-моему он только одарил нас.
- Одарил… – Локи подошел к окну, всматриваясь в золоченые шпили и зеленые просторы. – Да, тебя-то он точно одарил. Конечно, тебе не понять, тебе ведь в подарок достался трон Асгарда и власть, простирающаяся во все концы Девяти миров.
- Но тебе же отводится место подле меня. Разве не так? Ты будешь помогать мне. Да мне и не справиться со всеми этими обязанностями правителя без твоих подсказок. Ты будешь моим советчиком, и я буду слушать тебя во всем! – запальчиво воскликнул Громовержец.
- Вот видишь. Только советчиком. – Насмешник повернулся, свет теперь был у него за спиной, и черты лица стало трудно разглядеть. – Я смогу лишь давать советы, но никак не приказы. Всегда в тени твоего величия.
Тор залюбовался золотисто-медным ореолом, окружившим темноволосую голову брата, и отвлекся от разговора
- Ну вот, ты меня уже не слушаешь, а ведь обещал, – ласково упрекнул его Локи, подходя ближе и кладя ладонь Тору на грудь.
- Прости, я… я залюбовался тобой, – пробормотал голубоглазый бог. – Ты такой красивый. И умный. И… – Тор замялся, видимо, подбирая слово, способное описать достоинства брата. – Ты самый лучший!
- А вся слава и почести всегда достаются тебе, – Локи погрустнел и снова отвернулся.
Громовержцу это не понравилось, он хотел видеть его лицо, лукавый прищур его глаз, проказливую улыбку, слышать его смех. Но брат был расстроен и печален. Да, Всеотец не совсем справедливо обошелся с ним. Во всяком случае, если сравнивать с наградой, которую получил сам Тор. Да уж, награда, как же. Сидеть целыми днями во дворце, принимать послов, этих напыщенных ушастых альвов и злобных хитрых цвергов, еще и сыпать перед ними учтивыми словами. Разбирать кучу дел, выслушивать жалобы, давать советы. Наверняка одним Асгардом дело не ограничится, придется еще и вникать, как обстоят дела в других мирах. И как только отец успевал уследить за всем и всеми, еще и с одним глазом? Это же столько мороки. То ли дело решить все разногласия в честной битве, где сразу понятно, кто твой друг, а кто противник, и не нужно разбираться, что скрывается за льстивыми речами. Это уже по части Локи, думать да решать загадки. А Локи явно затаил обиду. И не радует его место за плечом брата. Опять будет злиться, строить козни кому попало. Со всеми асами и ванами переругается, новых проблем на свою голову неугомонную накличет. Вот это уж нет! Как же поступить? А всего-то, наверное, и стоит прямо спросить у него…
- Локи, а чего бы ты хотел? Чего ты желаешь больше всего?
- Трон Асгарда и тебя рядом, – произнес Хведрунг, глядя прямо в глаза своему брату.
Громовержец пристально вглядывался в искрящуюся зелень глаз Локи и видел там лишь искренность и мучительное ожидание ответа.
- Хорошо. Ты получишь это.
- Уверен ли ты в своем ответе, Хлорриди. Я желаю, чтобы у моих ног был ты и весь Асгард.
- Да, я уверен, брат, – солнечно улыбнулся Тор. – Если это та вира, которую ты хочешь получить за все обиды и горести, несправедливо причиненные тебе. Если ты хочешь быть правителем – ты станешь им, я даю тебе слово. Сегодня Один отдаст престол мне, а я пред всеми асами передам его в твою власть. И ты, как наследный принц, станешь законным Правителем Всеблагого Асгарда.
Локи моргнул, лицо его разгладилось, исчезла даже горькая складка у тонких губ. И губы эти шевельнулись, отвечая на улыбку брата.
- Ответь мне только, Локи. Станешь ли ты милостивым и справедливым правителем? Не будешь ли ты пользоваться своим положением владыки, чтобы мстить и наказывать тех, кто ранее провинился перед тобой, даже если они этого и заслужили?
- Клянусь, я забуду все прошлые разногласия, едва весь Асгард преклонит передо мной колени, как перед истинным и единственным владыкой. Никто не сможет меня упрекнуть в злопамятности, и только последующие поступки каждого из них будут влиять на мои решения, если таковые понадобятся.
- Я рад, что ты доволен и благодарю тебя, что снял это ношу с моих плеч. – Тор, уже не сдерживаясь, дернул Локи на себя и крепко обнял. – Ты будешь куда лучшим правителем, нежели я. И теперь, выходит, я буду позади тебя.
- Ты не будешь позади, – так привычно и знакомо ухмыльнулся Насмешник. – Ты будешь предо мной. Даю тебе слово.

***
- И как все отреагировали на слова Тора? – спросил Клинт, от любопытства подаваясь немного вперед.
- О, это было незабываемое зрелище, – Локи мечтательно улыбнулся и запустил пальцы в короткие волосы своего сокола. – Всеми любимый сын Одина отдает трон йотунскому приемышу. А уж когда сам Всеотец кивнул, выражая свое согласие, что тогда началось… Ты и вообразить себе не можешь.
- Расскажи еще. Господин…
- Понемногу учишься почтению, – снова ухмыльнулся Отец Лжи. – Что тебе ещё поведать? Когда благородные асы угомонились, Один провел церемонию. А потом было все как обычно – клятвы преданности, пир, танцы, пьяные драки…
Редко когда Локи так разговаривал с Бартоном, будто на равных, прямо в постели, утомившись после соития. Просто говорил, рассказывал… Сколько уже месяцев прошло с тех пор, как Соколиный Глаз оказался здесь, в Асгарде, в королевском дворце, в покоях Локи? Какой он путь прошел от отчаянного сопротивления, через мнимую покорность и выжидание до настоящего смирения и даже какого-то восхищения. Что у него обычно было – несколько часов, в которые бог огня снисходил до него, быстрый, необыкновенно яркий и чувственный секс, несколько брошенных фраз. Иногда магия, подчиняющая его, была сильнее, иногда слабее. Но со временем Бартон смелел, а может, постепенно сдавался, охотней принимал ласки и подношения, становился жаден к вниманию. Да и попросту весь измаялся от одиночества, а компания бога, пусть и воспринимающего его как постельную игрушку, была все же развлечением в его однообразном существовании, посвященном сну, еде и перелистыванию книг. Бывший спецагент начал задавать вопросы. Сначала он редко получал хоть какие-то ответы, но все чаще Локи удостаивал его мимоходом брошенными фразами, кое-какими фактами, даже новостями. Так Клинт узнал об истинном положении дел в Асгарде, о статусе самого Локи и его брата, об очередном сне Одина, да много еще о чем. И даже когда Насмешнику прискучивали эти разговоры, и он снова затыкал Бартону рот поцелуем, а его руки продолжали свой танец на коже бывшего агента, даже тогда Клинт больше не отторгал его прикосновения, не искал спасительного беспамятства в магии подчинения, не играл в самообман, списывая отзывчивость своего тела на проклятое колдовство. Он принял Правителя Асгарда таким, каков он есть, принял себя в этих новых необычных условиях и не терзался больше ни сомнениями, ни угрызениями.
- А как же твоя мать? Ну, то есть Фригг.
- Она теперь редко выходит из своих комнат. – Локи откинулся на подушки и прикрыл глаза, считая, видимо, неуместным сочетать телесные удовольствия с упоминаниями о своей приемной матери. – Бывает, конечно, почтит своим вниманием пир в честь кого-то особенно уж важного, но обычно сидит со своими подругами и прислужницами у себя, шьет, вышивает. Еще проводит много времени у ложа Всеотца, будто охраняет его сон или мысленно разговаривает с ним. Иногда и я прихожу к ней.
Бартон даже приподнялся на локте.
- И что она?
- А что она? Фригг всегда была и остается любящей матерью. Мне и Тору. Выслушивает, поддерживает, бывает, упрекает, бывает, дает наставления.
- Разве ее не тревожит… – Клинт замялся, понимая, что слишком далеко зашел в своих вопросах.
- Что я отобрал престол у ее родного сына?
- Нет, – ответил Бартон. И собравшись с духом, продолжил. – Что ее сыновья живут вместе как любовники, в противоестественной связи.
Сказать по правде, он ожидал от Локи справедливой вспышки гнева за свою дерзость. Но тот вновь удивил его.
- В том нет ее вины, – спокойно произнес Насмешник, у него даже ресницы не дрогнули на такое смелое и откровенное заявление. – И это не подвластно ей. Я думаю, она давно знает о наших не совсем братских отношениях, еще со времен нашей далекой юности, но не вмешивается. Фригг очень понимающая и мудрая женщина, – в голосе Локи послышалось уважение и даже какое-то более теплое чувство.
На минуту воцарилось молчание, пока бог сам не нарушил его.
- Странно, что тебя это вообще волнует. Мы с Тором ведь даже не родные братья. Тем более не в твоем положении осуждать меня. Или ты уже ревнуешь? – Локи насмешливо изогнул темную бровь.
Вот так он всегда. Найдет болевую точку и вновь поставит жалкого смертного на место.
Локи, впрочем, был вполне откровенен со своим соколом. Об одном он лишь умолчал, что иногда Фригг заводит разговор о внуках и некоторые из вышитых ею полотен подозрительно напоминают детские пеленки. Но не стоит Бартону бередить свое воображение подобным, хватит уж и того, что, насмотревшись картинок, он стал интересоваться детьми Локи.

***
- Пусти, дурной! Сейчас же поставь меня на землю!
- Не могу, земли тут нет. Только за пределами дворца, – пропыхтел Тор, пытаясь одновременно удержать Локи на весу и отбиться от его, тычущих куда попало, пальцев. – А здесь только пол.
- Вот и поставь меня на него!
- Не хочу.
- Что значит, не хочу? Я твой повелитель, ты обязан мне подчиняться.
- Это в тронном зале ты повелитель, во дворце, в Асгарде. Но не в моей спальне.
С победным кличем Тор толкнул ногой дверь и ввалился в свои покои.
Локи забрыкался с новой силой и едва не вывалился из хватки Громовержца, но тот как раз успел донести его до ложа и там уже с чувством выполненного долга выпустил шипящего и ругающегося брата.
- Ты с ума сошел? – Локи вскочил на ноги прямо на кровати, заняв выгодную позицию, возвышаясь над Тором и обвиняюще тыча ему перстом в грудь. – Что ты себе позволяешь?!
- Так не первый раз вроде тебя на руках таскал. И раньше ты был не против.
- Но ведь не в зале приемов же, битком набитом асами! – Локи от негодования топнул ногой и едва устоял на прогнувшейся под его весом перине.
Тор вскинул руки ему навстречу, чтобы удержать, но Локи дернулся назад, не желая принимать помощь, запутался в покрывале и все-таки упал.
- Ты еще и смеешься! – возмутился он, лежа на спине. Но глаза его начинали светиться лукавством.
- Нет-нет, что ты, – стараясь сдержать улыбку, замотал головой Тор.
- Ага, а зубы ты скалишь просто так, от веселого нрава, – хмыкнул Насмешник, устраиваясь удобней на постели. – Ну, величайший из воителей, иди уже сюда, чего ждешь?
- Твоего разрешения, повелитель.
- Разрешаю, – величественно отозвался Локи и поощряюще похлопал рядом с собой. – Как же, «повелитель»… – не унимался он, выгибаясь навстречу ласкам. – Как у всех на виду прямо после приёма послов сгребать меня с трона и в охапку тащить куда-то, так я ему уже и не повелитель.
Продолжая ворчать, Локи споро расправлялся с застежками на одежде Тора и всячески помогал тому расстегивать свою.
- Локи, я уже терпеть не мог. Да и вообще, как ты выдерживаешь всю эту канитель каждый день? Я хоть тренироваться выхожу из дворца, мышцы размять с воинами, в дозор съездить, а ты все в четырех стенах…
- Куда пальцами полез! Еще штаны снять не успел.
- Да все опасаюсь, что пока доберусь до твоих штанов, ты снова унесешься куда-то по делам вселенской важности. Еще и после всех этих приемов ты, бывает, сбегаешь к себе в комнаты. И чем ты там только занимаешься?! Я теперь понимаю, почему Одину нужно было время от времени погружаться в сон – даже для бога это слишком.
- Тор, не отвлекайся, – перебил его Локи, нетерпеливо ерзая под придавившим его телом.
- Как скажешь, брат, – и Тор больше не отвлекался на разговоры.

После секса с Громовержцем Локи, как и всегда, пребывал в отличном расположении духа. Он позволял себе лениво валяться на их с Тором постели, играл с маленькими вихрями огня, рождающимися из его пальцев, создавая из них то причудливые образы, то очертания зверей, то просто вьющиеся ленты. Брат тихо посапывал рядом, заснул, или просто разомлел. А Локи размышлял.
Знал бы ты, братец, почему я иногда пропадаю в своих покоях. Почему запираю их и не позволяю никому из слуг заходить туда. Впрочем, быть может, пришло время тебе узнать, почему…
Если преподнести информацию Тору умело, можно рассчитывать на то, что он не ринется в комнату Локи и не сшибет молотом двери с петель. Во всяком случае, не сразу. Тор должен понять, что чувства Локи к нему это одно, а желания и прихоти Владыки Асгарда это совсем другое. Да и, в конце концов, он позволяет Хлорриди то, что не доступно никому более. И тот должен ценить это, быть благодарным за то, что владеет своим повелителем в своей постели. Ладно, он и так благодарен, но Локи сомневался, что Тор захочет делить его еще с кем-либо, тем более со смертным. Но, подчиняясь Тору в постели, Насмешнику нужно было проявлять свою мужскую сущность в другом месте. Женщины его не интересовали, войн он пока не затевал, разгульные пиры с другими воинами его не прельщали, оставалась только битва в другой постели. Чтобы там он мог подчинять, завоевывать, покорять. Стрелок подходил для этого идеально. Да и вообще, как можно ревновать к временной игрушке? Локи отогнал малоприятные воспоминания о смертной женщине, которой ненадолго увлекся Тор во время последнего посещения Мидгарда. Осталось придумать, как и главное когда рассказать Тору о своем соколе. Нужно застать его в благодушном настроении. Сытого, уставшего и удовлетворенного. Почти как сейчас. Почти.
Значит, тренировка, пир, любовные утехи и затем разговор. Правда, есть риск, что Тор может заснуть. Но тут уже все зависит от острого языка Локи и всех его умений. И, в конце концов, неужто он, удерживающий контроль над своими четырьмя детьми не сможет справиться с одним своим братом.
Мысли Локи закружили вокруг собственных отпрысков. Он довольно прикрыл глаза, и лицо его озарила любящая нежная улыбка. Он справился и здесь.
Хель всегда была умной и самостоятельной девочкой. Да, совсем не красавица, но умело справляется с целым царством мертвых и держит красавчика Бальдра под боком. Его, Локи, стараниями. Дитя холодов и льда она была на своем месте и была этим вполне довольна. Он мог гордиться своей дочерью. Два мира из девяти были в его полной власти.
Ёрмундганд прекрасно себя чувствует в водах Мирового океана, плавая вокруг Мидгарда. Локи недавно был у него. Кажется, сын подрос еще на пару метров. Зеленая чешуя Пояса Мира золотилась на солнце, он закручивал воду в пенистые водовороты и шумно фыркал, приветствуя отца. Он был просто необыкновенно огромный, поражая своими размерами даже Локи, но ему еще предстояло расти и расти.
Фенрир, вот кому нужна наибольшая забота и внимание. Свое правление Локи начал с того, что освободил Волка от оков и треклятого тирового меча, который торчал у него в пасти. Сейчас сыну требовались только свобода и простор. И отец обеспечил его этим, устроив жилье в горах, в уютной сухой пещере, среди лесов, богатых дичью, в землях, протянувшихся от горизонта до горизонта, куда никто не смел ступить без позволения владыки. Локи бы еще с удовольствием скормил ему несколько асов, чтобы еще немного приглушить боль и обиду сына, но это несколько негативно бы сказалось на политике его правления, поэтому он старался почаще наведываться к отпрыску и надеяться, что время залечит его душевные раны. Раны же телесные Локи излечил самостоятельно. Теперь одно удовольствие было запускать пальцы в его ставшую густой и блестящей шерсть.
И, конечно же, Слейпнир. Один больше не будет ездить верхом на нём. Собственно, больше никто не посмеет оседлать его, разве что только родитель. Но самому Локи это было без надобности. Чтобы быстро перемещаться по Асгарду и в другие миры он использовал свою магию. А для прогулок верхом в компании брата его устраивал и обыкновенный жеребец. Поэтому сын теперь пользовался полной свободой перемещения, пасся, где хотел и имел в услужении с десяток конюхов.
Так что, добившись трона Асгарда, контролируя и опекая своих детей не в меньшей степени, нежели до этого, держа в железном кулаке всех асов и простых воинов, пересмотрев соглашения со всеми напыщенными и упертыми послами остальных миров и народов, проработав десятки новых условий, удовлетворяющих обе стороны, добившись подчинения и контроля над своенравными валькириями и воинственными эйнхериями, неужели он не сможет справиться со своим не блестящим умом братом?! Да тот только поздравит его с удачным выбором любовника и найдет себе в том нового товарища по битвам и тренировкам.

продолжение в комментариях

@темы: Thor, Loki, фанфик, объем: мини, статус: закончено, рейтинг: R

---

Запрет.

[Toketsu]

Думаю, многие уже знают об этом, но, пожалуйста, не удаляйте, пусть это все увидят.

В России приняли закон о запрете пропаганды гомосексуализма, а значит, под раздачу попадают и слэшеры. Запретят любые обсуждения, закроют
сообщества и сайты, говорят даже о штрафах.
Вроде слэш и не самое значимое в нашей жизни, но как без него?

Сама я из Латвии, но единственный источник вдохновения- российские дневники.

Это- петиция об отмене закона. Подпишите, передайте друзьям, пусть тоже поделятся, нас много.

www.avaaz.org/ru/petition/For_a_cancelling_of_t...

---

[Локи Лафейсон]

От Kat:

Моар)

От plasmapulp:



От bunnyxian:

@темы: Thor, Loki, фанарт

---

[Локи Лафейсон]

От griseldajane:

Another)

От Kat, кликабельно:

От heartbrokengirlsketches:

@темы: Thor, Loki, фанарт

---

[bonniemalfoy]

На жертвенный алтарь, на строгий суд представить вам свои слова решилась. Меня стихи, возможно, не спасут, но вдруг Асгарда боги явят милость?))

Название: Локи сегодня пьян
Пейринг: Тор/Локи
Тип: Слэш
Жанр: Стихи в прозе
Рейтинг: PG-13
Размер: Драббл

Локи сегодня пьян. Как никогда, легко выпить еще стакан, чувствуя: глубоко больше не видно ран, больше не слышно стон. Локи сегодня пьян – чтоб не сказать влюблен.
Тору на все плевать, если сладчайший эль вовремя наливать, в дом не впустить метель, если стелить кровать, если мягка она. Тору на все плевать – и позади война.
И позади теперь трепетные шаги – сам ты откроешь дверь, грубые сапоги на пол уронишь… Зверь тот, что в тебе, уснул. Не избежав потерь, все же ко мне шагнул.
Маска на мне – да, я к ней привык, пусть. Главное, чтоб всегда ты узнавал грусть только мою. Дай ты мне обет лишь – в сон меня загадай, даже когда не спишь…
Даже когда на бой тратишь свои шаги – демон всегда с тобой, ангел шепнет «беги», плотною пеленой бога укроет черт. Только бы был со мной. Только бы не был – мертв.
Только бы был из тех, которые со щитом… Пусть твой довольный смех переполняет дом. Лучшие из утех тем, кто благую весть… Столько пройдешь помех, остановившись здесь.
Эль тут течет рекой, двери на семь замков. Ласковою рукой из лабиринта снов лучший найдет – и спать. Локи возьмет стакан. Локи на все плевать. Локи сегодня пьян.

@темы: Thor, Loki, фанфик, объем: мини, статус: закончено, movie: Thor, рейтинг: PG-13, рейтинг: PG, рейтинг: G

---

[Пексикид]

Название: Яд
Автор: Пексикид, Mr. Mad
Бэта: Пексикид, Mr. Mad
Пейринг: Тор/Локи
Жанр: ангст, драма, songfic, hurt/comfort
Рейтинг: NC-17
Объем: Миди
Дисклаймер: Написание фика преследует сугубо некоммерческие цели, все события вымышлены, персонажи принадлежат суровым скандинавам
Саммари: "Кается, молится чёрт над землёй, кажется, борется сам с собой. Падают слёзы его нам на грудь, станет ли ближе, чем он, кто-нибудь?"
Статус: закончен
От автора: Все эпиграфы и описание к фанфику - строки из песен группы Кукрыниксы. Автор стихотворения в середине третьей главы - древнегреческий поэт Архилох. История представляет собой продолжение известного мифа о наказании Локи. Фик писали двое - нечётные главы принадлежат перу Пексикид, чётные - Mr. Mad.


Читать

@темы: Thor, Loki, фанфик, статус: закончено, объем: миди, movie: Thor, рейтинг: NC-17

---

Аддикция

[Prid.]

Название: "Аддикция"
Фандом: «The Avengers», «Thor» («Marvel»)
Автор:  Prid.
Бета: MS World

+

я жду кого-нибудь, честно
Категория: Слэш (Slash)
Размер: миди
Пейринг/Персонажи: Тор/Локи, Локи/Тор
Рейтинг: NC-17
Жанр: Ангст, Драма, Философия, Психология, AU, Мистика
Предупреждения: OOC, Смерть персонажа, Насилие
Саммари: Маг, который заботился исключительно о себе, и фамильяр, что умирал с каждым вздохом. Когда-то одно "филантропическое" решение Локи изменило их миры, только это приближённые выбирают магов, а не наоборот.
Дисклеймер: всё принадлежит студии «Марвел» и богам Асгарда.
Статус: в процессе
Размещение: спросите
От автора: фанфик на фикбуке - ficbook.net/readfic/775585

Часть 1

- За, - удар тростью, - все, - парень падает на асфальт, - нужно, - руки не помогают защититься ему, - платить, - выдохнув, Локи откидывает волосы назад, перехватывает свое недо-оружие и, наклонившись, спрашивает еще раз: - где ожерелье?!

Мэтт Свитс, переворачиваясь на бок, харкает кровью, а затем отвечает, путаясь в словах:

- Мэри... Взяла его... - он становится на колени, - ожерелье... опять. Ты, - снова кашель, - знаешь.

Лафейсон кривится, смотря на картину перед своими глазами, оглядывает переулок, не желая случайных свидетелей. Новый Орлеан пусть и город, не скованный моралью, но есть особенные личности, что ходят толпами и жаждут нести добро и свет в массы, особенно по ночам во Французском квартале.

- Знаешь, Мэтт, этот ответ лучше, чем, - Локи поднимает подбородок парня тростью, заставляя посмотреть в глаза, - "я тебе ничего не должен, ублюдок", - слово получается еще более грубым, чем у того ранее в баре. Оскал Лафейсона заставляет парня передернуться, а затем схватиться от боли за ребра.

Локи сжимает трость, крутит ее в руке, потом снова толкает ею Свитса, вынуждая упасть на землю спиной.

- Ты настолько ничтожен, что не можешь выкрасть чертово ожерелье у своей сестры? - злость набирает внутри обороты. Сегодня должен был быть день его триумфа, свершения, наконец, мести, которую строил несколько лет; одно простое украшение (добыть которое из сундучка вещиц-что-не-должны-попасть-к-людям было сложно, что уж говорить о пути его через других людей к предназначенной ведьме) могло изменить все. Но нет - случайности снова играют в рулетку, крутя им.

- А ты что, сам не можешь? - отвечает, поднимаясь; выходит зло и горько. Просто безысходно.

Локи усмехается, думая о еще одном подвохе ситуации, из-за которого ему приходится использовать чужие руки; смотрит пристально, а затем, понизив голос, говорит:

- Какой же тогда смысл? Я спас, вытянул твоего брата с другой стороны, изменил его вечность, взамен просил лишь одну маленькую вещичку, а ты не смог ее принести. Не смог. Ты понимаешь, что это значит? - маг щурит глаза, вытягивает руку вперед и впивается пальцами в шею, начиная душить. Паренек пытается освободиться, но причиняет только себе боль, а затем, решив смириться, затихает, перестает сопротивляться. Локи разжимает захват, морщится и со всей силы отталкивает человека: не то все, не так.

Свитсу страшно, он, конечно, и раньше слышал, что говорят об этом колдуне, но никогда не верил слухам и намекам, бродящим в толпе, зато сейчас точно знает - шутить не стоило. Или не стоило попадать в ситуации, когда спасти тебя может только Локи Лафейсон. Парню хочется спросить, что теперь будет и что он должен дать взамен за услугу, но может только задыхаться, чувствовать ноющую боль в ребрах и обжигающую в сломанном носу.

Со стороны улицы раздается дикий рык. Мэтт подскакивает, позже снова загибаясь, а Локи только закрывает глаза и ждет, когда звук шлепающих по асфальту лап заменят шаги человека. Но этого не происходит.

Из-за угла появляется рысь, заставив парня икнуть и даже поползти на попе назад. Большая кошка же, не обращая внимания на поведение человека, чуть прихрамывая, подходит к магу, садится у его ног и лапой трогает штанину.

- Нет, не думай, Тор. Никакого единения сознания. Прошлый раз ты заставил отпустить виновного, вмешавшись. И после три дня еще рассказывал о правильности поступка, - последнее слово выделяет голосом, после - фыркает.

Рысь склоняет голову на бок, переступает лапами, а затем, будто бы вздохнув, оборачивается человеком.

Дикий возглас-удивление прокатывается по переулку. Он, как близкий к ведьмам, слышал о таких существах, но никогда не видел в реальности, только уверен в одном: фамильяр будет охранять хозяина любыми способами. Это пугает еще больше, чем было до.

- Ты же не думаешь бежать, Мэтт? - голос Локи спокоен, почти что холоден. Мужчина стоит все так же с закрытыми глазами, не желая встречаться взглядом с Тором, который уже должен был заготовить тираду на тему того, что подсыпать снотворное ему - плохое дело, что надо учиться доверять и не выбрасывать своего фамильяра из сознания; и он, наверное, пылает желанием высказаться - как обычно.

Только Тор молчит.

Минута.

Две.

Три.

Лафейсон открывает глаза, не смотрит в сторону, где стоит Тор, просто думает о том, что делать со Свитсом. Отпустить - значит, проявить милосердие, а оно не является признаком силы, забрать обратно жизнь брата можно, но это будет обычным убийством, магии же в человеке ноль, передать ничего не сможет. Вздохнув, Локи спрашивает:

- Что ты хочешь, чтобы я с ним сделал?

Маг думает о возможности обыграть все так, что его поступок - например, дарование воли - будет извинением. И тогда не придется чувствовать себя неуютно, пробиваясь почти не по своей воле к чувствам Тора, который решит отгородиться. Оказалось, что иметь фамильяра - это и нести ответственность, которую всю жизнь избегал, зная свои возможности и рассчитывая силы.

Локи пытается вспомнить, у кого из их клуба есть фамильяр, потому что надо выяснить, наконец, все тонкости, которые даже Тор не знает.

Мэтт смотрит глазами, полными надежды и облегчения, на светловолосого мужчину, рассматривающегося что-то вдалеке и оставшегося безучастным пока к его, Свитса, судьбе.

Тор хмыкает, скрещивает руки на груди, а затем слегка осипшим голосом отвечает:

- Если бы я знал тебя меньше, чем почти уже три месяца, то, возможно, обрадовался такому вопросу. Теперь же знаю, что ты сам, - он поворачивается к Локи, рукой цепляясь за плечо его, - просто не знаешь, что с ним делать. Фантазия отказала? - Тор чуть сильнее давит на тело собеседника, перенося свой вес на другую ногу; правая повреждена во время вчерашней драки с солдатом.

Лафейсон, развернувшись корпусом к Тору, непроизвольно кидает взгляд на его ногу, потому что совсем недавно, при их первом - экспериментальном - полном соединении, чувствовал такую боль, что даже врагу не пожелаешь; но вылечить себя Одинсон не дает, впрочем, это уже как всегда.

- Можешь идти, и никогда мне не попадайся, слышишь, Мэтт?

Парень, вскочив резко, словно ничего и не болит, быстро кивает, а, уже собираясь уходить, все же дает совет, боясь лишиться шанса остаться здоровым, но понимая, что необходимо сказать и что в баре погорячился со словами:

- Ожерелье у Мэри. И она сейчас в Америке, в Бостоне. Говорят.

Смотря как Свитс, договорив, улепетывает со всей возможной скоростью куда-то на север, Тор спрашивает:

- Кто такая Мэри?

- Одна сука, мечтающая получить мой скальпель, - выходит сказать даже вполне себе безучастно.

- Полагаю, ты ничего не делал? - в голосе сквозит недоверие.

- Это смотря как рассуждать, Тор, - скинув его руку так, что мужчина пошатнулся, Локи, развернувшись, направляется в бар, который только недавно покинул. - Наверное, ненавидит за дело. Или нет, - пожимает плечами, шагая вперед. Желание что-нибудь раскромсать еще бродит по крови.

Тор идет рядом, прихрамывая, и думает, что с Локи все всегда неоднозначно. Одни какие-то полутона, без которых словно жизнь и не мила. Но что-то в этом есть.

- Что ты собираешься делать?

Резко остановившись, Лафейсон разворачивается с улыбкой, пожимает плечами и намечает план:

- Мы идем напиваться. Потом ты соблазняешь девушку, а я парня. И каждый в своем номере проводит прекрасную ночь, - чуть нахмурившись, Локи быстро добавляет: - и никакого телепатического общения или единения!

Представив, каково это - спать с одним и разговаривать с другим в мыслях, Локи хмыкает. А потом, рассмеявшись в голос, открывает дверь бара, меняясь полностью: сливаясь с обстановкой и людьми - сейчас он не маг/колдун/монстр, а просто мужчина, хотящий выпивки и секса. И который точно получит все.

Как на него смотрит Тор, тот не видит. А, если и видит, замечать не желает.

Это же странно.

@темы: Thor, Loki, фанфик, статус: в процессе, объем: миди, movie: Thor, movie: Avengers, рейтинг: NC-17