Авторы: Счастливый Аластар живет в кармашке Шляпы и Хаул с Лисом в Шляпе и Мьельниром подмышкой
Фэндом: Thor
Персонажи: Тор/Локи, упоминается Старк/Локи
Рейтинг: R-18
Жанры: Слэш, ER, ангст, драма
Предупреждения: OOC, Насилие, нецензурная лексика
Дисклаймер: Все принадлежит создателям.
Размер: Мини
Саммари: За каждый поступок нужно платить. Иногда - собой. Иногда - чужими жизнями.
Я не прощу тебя, здесь активна моя гордость
Я не забуду тебя, и упади ты в пропасть
Полечу за тобой, обнявшись перед смертью
Я все выскажу тебе, с таким же трепетом. (с)
Я не забуду тебя, и упади ты в пропасть
Полечу за тобой, обнявшись перед смертью
Я все выскажу тебе, с таким же трепетом. (с)
читать дальшеЛоки гипнотизировал дверь уже несколько часов подряд. И это занятие просто не могло ему надоесть.
Попытки освободиться никогда не надоедают пленникам.
Признаться, сначала он гипнотизировал собственные руки. Искусной выделки змеи широким кольцом обвивали тонкие запястья, заключая в серебро тонкие выступающие косточки и бледную кожу. По серебру змеилась замысловатая вязь, замыкалась вокруг запястий вереницей рун, тускло отсвечивала в темноте холодным светом, странно знакомым светом.
Тень улыбки тронула уголки губ плененного бога: точно так же сиял в полумраке мастерской и огромной спальни реактор в груди Тони Старка. Вот только свет от диковинного устройства не обжигал кожу при попытке коснуться. А диковинное плетение браслетов, замыкающих магию в теле Локи, огрызалось ударом боли на каждое прикосновение.
Локи закрыл глаза, отрывая неотрывный взгляд от двери - там уже давно должна была появиться дыра, вот только она появляться не торопилась. Он сидел... Нет, он находился здесь уже слишком давно, а единственным развлечением было вспоминать удивление Старка, его мимолетный страх, прикосновения - изморозью по коже. Карие упрямые и насмешливые глаза.
Локи рассмеялся нелепости своих мыслей - так и влюбиться недолго, поди. Смешная шутка?
Увидим в следующем раунде.
Запрокинув голову, Локи некоторое время созерцал потолок, а затем тонкие губы дернула натянутая улыбка.
- Эй, ты! Трус, который зовет себя богом! Долго собираешься прятаться? - Насмешливый, дерзкий и звонкий голос в осколки разбил замершую тишину.
Если бы в комнате было открыто окно, маг имел бы удовольствие наблюдать удивительную картину: над Асгардом нависли тяжелые черные тучи, рваными лоскутами свисая с неба. Каждое мгновение между ними проносилась яркая ослепительная молния, сопровождаемая гулким раскатистым ударом грома. Кое-где уже виднелись небольшие всполохи пожаров. Весь замок знает - старший Принц не просто рассержен, он в неуправляемом гневе. Что-то вывело его из себя. Вернее, кто-то.
Поэтому в ответ на оклик дверь с грохотом врезалась в стену. С нее осыпались щепки и пыль. Печально скрипнули петли, выдранные из косяка. На пороге замер силуэт, на секунду освещенный вспышкой из дальнего окна. Порыв ветра взволновал пламя факелов, но не погасил его.
Золотые волосы струятся по плечам, словно величественная львиная грива. Глаза широко раскрыты, зрачок практически полностью перекрыл радужку. Верхняя губа подрагивает - мужчина сдерживается, чтобы не приподнять ее в презрительном жесте, обнажая белоснежные зубы. Кажется, что если прислушаться, можно услышать сердитое рычание из груди. Тор взбешен.
- Ты слишком много говоришь, брат. - Принц нарочно избегал обращения по имени - слишком интимно и ласково. - Вырвать бы тебе твой длинный язык.
Он широкой ладонью приподнял чужой подбородок, болезненно надавил большим пальцем на щеку. Но тут же отпустил, словно обжигается, отдернул руку. Медленно обошел своего пленника по кругу, не отрывая взгляда. Напротив входа, у стены, стояло нечто, занавешенное тяжелой тканью. Секунда - по комнате разнесся шелест, открывая взгляду братьев высокое широкое зеркало. Тонкие губы Тора искривила улыбка.
- Узнаешь его, брат? - Переиграно нежно. - Отец нам его в детстве подарил, чтобы следить за другими планетами...
Кончики пальцев обвели острые выступы на раме. Особо грубые оставили тонкие царапины на королевских руках, окрашивая серую поверхность темными пятнами. Магия Крови. Сын Одина закрыл глаза, представляя себе нужное место. Зеркальная гладь вздрогнула, словно живая, а через какое-то время в ней появились смутные очертания мастерской: высокие столы, стеклянные двери, дорогие машины. Сутулая спина напротив, тихое бормотание, отсветы ярких ламп.
Тор оглянулся на брата, чуть изгибая светлую бровь. С каждым мгновением обстановка в "зазеркалье" становилась все более реальной. Уже чувствовался запах кофе и металла.
Локи наблюдал за происходящим из-под пушистых черных ресниц, и в пронзительной зелени глаз светилось удивление.
- И зачем тебе детская игрушка? Ты когда-нибудь вырастешь, а, Тор? - Он как будто выплюнул имя брата, стремясь уколоть его побольнее, отомстить за грубое прикосновение. - Ха, сомневаюсь.
Запах кофе пощекотал ноздри бога обмана, и любопытство в нем пересилило надменную гордость. Плавно поднявшись на ноги и нарочито игнорируя брата, Локи подошел к семейной реликвии и провел кончиками пальцев по серебристому стеклу. Поверхность зеркала дрогнула, от прикосновения разбежались ровные круги, будто не стекла он коснулся, а водной глади. Тёмные изумрудные глаза медленно обвели взглядом обстановку и замерли, узнав тусклый свет, падающий на заваленный стол. Пальцы Локи дрогнули и крепко сжали раму, запястья обожгло жаром, нестерпимо и быстро. Растерянный лишь на самую малость взгляд метнулся к Тору и тут же снова заледенел.
- Что, не выдержал конкуренции, брат? - Каждое слово сочилось ядом, губы растягивала насмешливая улыбка. Извратить, изломать ситуацию до абсурда - что может быть веселее? Он пришел к Старку за его реактором, бесценным источником силы, но остался на ночь, отдался смертному - почему?
Тору вовсе не обязательно это знать.
Тони Старк за зеркальной поверхностью вздрогнул, ощутив чересчур пристальное внимание к своей персоне - пронзительный взгляд прямо в спину, между лопаток. Он медленно выпрямился и обернулся, глаза изумленно распахнулись. Ещё бы! Воронка прямо в воздухе - это тебе не яблочко по тарелочке. Ученый медленно приблизился - он отчетливо видел Локи, узнавал его, и только широкие браслеты, поймавшие в серебряный плен тонкие запястья, были ему незнакомы.
- Прямая связь из Асгарда? - Рука Старка потянулась было коснуться изображения, но замерла в паре сантиметров от него. - Не дорого? Такой роуминг...
Локи рассмеялся, запрокинув голову - серебристый смех взлетел к потолку, иней скользнул по запертым окнам - это даже не магия, это сама суть Локи рвется наружу ледяным ветром, острой изморозью.
И в зеленых глазах кружатся, кружатся, кружатся ледяные сверкающие снежинки с далеких затерянных гор.
Тяжелый хлесткий удар пришелся по белоснежной изящной щеке, оставляя яркий алый след. Тор вышел из тени, позволяя человеку с той стороны увидеть себя. С каким-то отрешенным видом он смотрел, как мотнулась темноволосая голова, как пряди взметнулись в воздух. Снова поймав подбородок в плен сильных пальцев, повернул к себе, заставляя вскинуть голову.
- Тебе никто не разрешал говорить. - Громко и медленно, словно разжевывая смысл. Снаружи ударило сразу несколько молний, уходя в землю. - Брат.
Отпустив лицо, бог подцепил пальцем наручники за прочную цепь, поднимая чужие тонкие руки, ослабевшие без магии. Заведя их над головой магу, мужчина обошел его со спины, поднимая их выше. Темные глаза смотрели в упор на того, кто посмел посягнуть на чужое. Подлый человечишка, простой смертный, застывший сейчас напротив. Свободная рука снова взяла за подбородок, отворачивая лицо в другую сторону. Все это - не отпуская того, с другой стороны, придерживая его взгляд.
- Как тебе мой братишка, Старк? - Медленно, заставляя смотреть на обоих.
Мягкие теплые губы коснулись открывшейся шеи, проводя от уха от плеча и обратно. Тор сильнее вытянул руку, тем самым заставляя Локи подняться на носочки, полностью вытягивая его. Оторвавшись, он повернулся к наблюдающему ученому.
- Правда, он сладкий? Холодный, но сладкий... - С легким ехидством, презрением, а главное – с отвращением. - А ты знал, что если сделать так...
Бог отвел носом округлое ушко, довольно болезненно кусая спрятанное за ним местечко. Сильно сжал челюсти, чувствуя на своих губах металлический привкус. Но ни капли угрызений совести - это было одно из многих чувствительных точек Локи. Одна из тех, которые надо терзать до крови, до синяков, чтобы добиться реакции.
Локи дернулся, зашипел по-змеиному, тихо и злобно, пытаясь вывернуться - глухо и безразлично звякнула цепь и лишь сильнее потянула вверх, выворачивая руки. По бледной коже побежали мурашки, пощечина горела огнем на щеке, а внутри разгоралась ярость - холодная, дерзкая - жаркий огонь, закованный в лёд.
- Отпус-сти меня... Немедленно... - Ядовитый язычок облизнул губы, нервная улыбка дернула в стороны их уголки. - Слыш-шишь, Тор? Ты пожалеешь!
В ответ на попытку вывернуться из рук запястья снова обожгло болью. Сковать его спящим было так подло - где твоя честь, Тор? Неужели кто-то успел завладеть ею раньше меня?
Напряженный, как перетянутая струна, бог обмана не мог видеть Старка, а тот разглядывал происходящее во все глаза. Бесстыжие, насмешливые и умные.
- Хм, порно? - Ученый отошел от воронки и опустился в кресло и закинул ногу на ногу, опираясь на стол. - Весело у вас. А канал бесплатный, Локи? Или твой братец потом пришлет мне счет?
В тёмных зрачках Тони пряталось что-то непонятное, но очень похожее на тщательно скрываемое недовольство.
Услышав знакомый голос, Локи снова попытался вывернуться из стального захвата и наугад пнул Тора, надеясь отвлечь его от рук. Цепью от наручников можно и задушить, и придушить. В чем разница? В возможности выживания.
- Ты не смеешь трогать меня! - С тонких губ снова сорвалось змеиное шипение.
Пинок очень удачно вписался в планы старшего принца. Он уловил момент, раздвигая коленом чужие ноги, заставляя практически сесть на него и не позволяя обратно закрыться. Насмешливо выдохнув, он немного завел скованные руки назад, чтобы братишка прогнулся, выгнулся, так изящно, как умеет только он. Горячее дыхание ласкало замерзшую кожу шеи, а сам мучитель улыбался. Не менее ядовито, чем маг.
- Не смею трогать? - Насмешливо протянул, снова глянув в чужой мир, в чужие глаза. - Я имею больше прав, чем кто-либо. Но что же мне делать с тем, кто прикоснулся к тебе без моего разрешения?
Отпустив подбородок, Тор рванул тонкую зеленую рубашку, раздирая застежки, царапая ими нежную кожу. Обнажив одно плечо, провел по нему носом, до косточки, после чего разодрал испорченную вещь до конца, выдирая из брюк. Подтянутый живот, вздымающаяся грудь, темные соски, выступающие косточки бедер.
- Может, мне сжечь ему руки? - Шепнул брату, но достаточно громко, чтобы его услышали. - Или лучше вырезать глаза? Хочешь, я подарю тебе его глаза, брат?
Тор укусил снова, на этот раз в шею, рядом с бьющейся жилкой, которая гнала кровь, отсчитывала пульс. Свободная рука запуталась в угольных волосах, оттягивая их назад, чтобы Локи запрокинул голову. Он тянул до тех пор, пока брат не уперся затылком в сильное плечо, затянутое в кольчугу. Пряди тут же зацепились за железные выступы, но тот этого не заметил.
- Скажи, Старк... - Губы едва касались чужого взмокшего виска. - Ты знаешь, как долго он может не кончать? Или ты позволил ему столько раз, сколько он хотел?
Бог вскинул взгляд, с искренним любопытством глядя на человека. И лишь снаружи бушевал настоящий ураган. Ливень косо бил в окна и стены. Ветер срывал легкие крыши. Гроза только началась.
- Он так удивительно жмурится, поджимая пальчики своих изящных ног, если не поддаться его уговорам и наполнить его собой до конца. До самого конца. - Произнес наигранно ласково и нежно, прикусив чужую скулу.
Старк смотрел внимательно, неотрывно, как будто пытаясь взглядом потемневших глаз прожечь дыру в груди Тора. Его пальцы, сцепленные в замок, немного подрагивали. Почти незаметно. Почти.
Локи шипел и вырывался, изворачивался змеей, пытаясь убраться подальше от жадных губ и требовательных рук, но стальной захват Тор не позволял, удерживал, сковывал. Унижение огнем растеклось по крови - его, Локи, бога обмана и хитрости, сейчас обсуждают, как продажную девку?!
- Ненавижу... - Шепнули тонкие белые губы, яростно и злобно - Локи дрожал, дрожал от холода и охватившего его изнутри жаркого пламени. Длинные пальцы сжались, дернулись - заговоренная цепь коротко хлестнула Тора по щеке, а следом его щеку оцарапали короткие острые ногти. - Я - не твоя девка! - Голос сорвался, предательски внезапно, но в изумрудной бездне темных глаз Локи зажглось торжество - на загорелой щеке его брата ярко алели свежие царапины. - Оставь меня в покое!!
Внутри клокотала ярость, обида, злость, они сплетались с жарким унижением и заставляли сердце безумной птицей стучать в висках. Ладони и губы у Тора горячие, почти раскаленные - пальцы ставят на бледной коже клеймо каждым прикосновением, а Старк... Старк смотрит и молчит. Молчит и смотрит.
Локи запрокинул голову, больно цепляясь угольными прядями за дурацкий доспех, растянул в улыбке бледные губы, рассмеялся громко и отчетливо, наигранно весело. А всего через мгновение резко вскинул голову, поймал распахнутыми глазами взгляд Тони, прошипел с расстановкой:
- Где же твой хваленый острый язык, Тони? Неужели я откусил его, когда...
Короткий удар оборвал наглую речь.
- Ты будешь говорить только тогда, когда тебе разрешат. - Тор коснулся пальцами раскрасневшейся щеки, едва ощутимо поглаживая. - Запомни это. Ты будешь делать так, как тебе скажут, брат.
Он надавил сильнее, раздирая ногтями нежную кожу, оставляя точно такие же царапины, только на другой щеке. Когда выступили первые капли крови, он склонился, проводя по ним языком, словно прижигая, одобряя то, что получилось. После чего содрал оставшуюся часть рубашки, оставляя мага обнаженным по пояс. Обрывки упали к ногам богов, став совершенно ненужными. Они были так не к месту, скрывая изящное идеальное тело, такое гибкое и красивое.
- Как ты ошибаешься. Ты очень сильно ошибаешься... - Шепнул в шею, оставляя глубокие следы от зубов после каждого укуса. - Ты мой. Моя собственность. И я буду распоряжаться твоей жизнью.
Легко подбив чужие колени, Тор уронил брата на пол, заставляя звучно стукнуться об него. Так и не отпустив рук, держа их над головой мага, медленно обошел его по кругу. Зачарованные наручники послушались желанию бога, делая цепь чуть длиннее, позволяя намотать ее на запястье, словно вожжи.
- Тони, ты испробовал его рот? - Кинул небрежно в сторону зеркала, наблюдая за своим пленником. - У него чертовски ахрененный рот, Тони. Он вытворяет такое, что не под силу даже портовым шлюхам.
Тихо звякнула пряжка, позволяя широкому поясу с кольцом для Мьельнира упасть. Он не стал полностью избавляться от мешающей ткани, лишь только освободил из плена налитый кровью член, который оказался точно напротив чужого лица. Тонкие губы растянулись в улыбке, обращенной к брату.
- Давай покажем ему, как ты умеешь? Я уверен, он это оценит... - Дернув на себя за цепь, выжидающе посмотрел. - Покажи ему себя настоящего, брат... Как краснеют твои скулы, как опухают губы. Как ты жадно заглатываешь, прикрыв свои бесстыжие глаза.
Локи скривился от боли, тонкие губы дернулись и побледнели ещё больше, как будто вся краска разом отхлынула от белого лица.
- Ты не посмеешь... - Выдохнул он едва слышно, злобно, с придыханием, в котором так много страсти. Но не той, что владеет сердцами любовников, а той, что распоряжается ненавистью, густо замешанной на любви. - Да я тебя кастрирую, кретин...
Запястья каждое мгновение прошивала боль от наручников, натянутой цепи и властных рук. Этой болью, как алой нитью, можно было шить наживую - по сердцу, по распятому телу, что полностью в чужой власти. Магия - его жизнь, его спасение, его защита - рунное серебро оплетает душу паутиной запретов, мешает дышать, мешает думать. Кто подсказал брату использовать эти браслеты? Единственное плетение, которое бог обмана не сумел разгадать?!
Кто бы он ни был - вырвать бы доброжелательной твари сердце. Без жалости.
Изумрудные глаза застилает пелена обиды и злости, зрачки вытянулись, потемнели - быстрый взгляд поймал в зеркале карие глаза - кажется, испуганные... Или нет?
Локи даже приподнялся на сведенных судорогой боли руках, пытаясь разглядеть это чувство в глазах смертного. Не испуг, нет. И не злость.
Интерес? Извращенец железный...
Локи спрятал глаза за черными прядями, густыми ресницами, рассмеялся хрипло и искренне - по стеклу разбежался иней, оплел зеркало ледяной паутиной, умножая изображение.
- Какой же ты жалкий... - Бледные губы растянулись в улыбке, и только сам Локи понял, к кому обращался. Если бы не руки - он бы исполнил обещание, он бы рискнул головой и оставил бы Асгард без потомков великого Тора. Но руки... Руки для мага - оружие, защита, жизнь. Если бы только был шанс сбежать без магии, он бы запястья вывернул из суставов, но вырвался бы.
Унижение захлестнуло с головой, накрыло волной, перехватывая дыхание у самого горла. Локи выдохнул хрипло и тихо и медленно подался навстречу требовательной руке, приоткрыл губы, впуская в жаркий ядовитый рот, обвел головку не языком - змеиным жалом - нарочито медленно, совершенно точно - назло. Понять бы только, кому.
Ради кого брат сейчас трахает его в рот, как ту же портовую шлюху?
Тони Старк неотрывно смотрел на бледное лицо ледяного принца, его алые губы, медленно обводящие плоть Тора, и боролся с противоестественным жгучим желанием, прилившим к паху. Этот Локи... Он был так хорош, так отстранен и так безумен. Кажется, обещал выжечь ему сердце, если он остановится, если не послушает нетерпеливых окриков "быстрее" и "глубже".
Теперь его рот занят гораздо более полезным делом.
Сжимая зубы, Старк ощупывал взглядом воронку и не могу придумать ничего лучше, чем следить, как дрожат черные ресницы, скрывающие отчаянно зеленые глаза.
Тор зарычал, низко и гортанно, запрокинув голову назад, открывая широкий лоб, на котором едва видны были бисеринки пота. Одна рука крепко держала цепь, не позволяя ни на минуту опустить руки, тем самым напоминая, где и почему он находится. Вторая же, несмотря на все происходящее, мягко легла на чужой затылок, зарываясь в волосы, осторожно поглаживая и массируя. Сглотнув и справившись с первыми ощущениями, бог снова выпрямился, глянув в сторону, вглубь лаборатории, такой далекой. Такой близкой.
- Правда, он красив, Тони? - Отведя закрывающие лицо темные пряди, позволил ученому увидеть алые щеки, немного потрескавшиеся губы, тонкую ниточку слюны, которая тянулась по подбородку, вниз по горлу. - Иногда хочется оставить его таким навсегда, да?
По комнате медленно расползлись хлюпающие звуки, которые так сильно били по нервам. И которые лишь добавляли наслаждения. Мужчина лишь иногда покачивал бедрами, когда брат пытался отстраниться, напоминая, что сегодня и здесь не он главный. Он широко улыбался, то и дело подтягивая за цепь к себе, заставляя вбирать глубже, вбиваясь до самого горла. Но беспокойства не было, Локи давным-давно научился расслаблять горло. Для него это не ново, хотя и заставить своевольного мага встать на колени - дело трудное. И редкое
- Жаль, что тебя тут нет, Тони Старк. - Произнес сын Одина, поглаживая чужую разодранную щеку. - Ты мог бы взять его сзади, глубоко и резко. Ты же наверняка в первые секунды подумал, что этот лгун - девственник. Сколько бы раз я его не имел, он всегда узкий и горячий. Мы могли бы взять разный темп, заставляя его метаться туда-обратно, пытаясь уйти и насадиться одновременно. Да, Тони?
Тор резко выдохнул, почувствовав неожиданно ударившую грань. В ушах зашумело, но будущий царь умел держать себя в руках. Широкая ладонь накрыла затылок, притягивая почти вплотную. Чужое дыхание обожгло кожу живота. Мышцы свела легкая судорога. Он кончил, долго и много, наполняя чужой рот. Дождавшись, пока маг разомкнет губы, отстранился, любуясь открывшейся картиной. Несколько капель остались на опухших губах, заставляя их блестеть. Рванув руку вверх, подцепил чужой подбородок, запрокидывая голову, до упора, чтобы было видно кадык. Почувствовав нарастающее сопротивление, сжал сильнее.
- Глотай. Все. - Произнес резко и отрывисто, утихомирив дыхание и прогоняя теплую негу.
Локи сглотнул, острый кадык дернулся, от боли в уголках глаз выступили прозрачные капельки слез. Он проглотил эту горечь вместе со своей, острой, обидной, как крошево осколков на краю Радужного Моста. От унижения пылали скулы, в голове помутилось, запястья снова прошила боль.
- Прекрати. - Алые губы дрогнули, растягиваясь в натянутой, немного безумной улыбке. - Перестань...
Говорить такие отвратительно возбуждающие вещи. Так громко. Отчетливо. Смотреть так нагло. Собственнически. Причинять боль так хладнокровно... Его прерогатива...
Вскинув голову, Локи посмотрел на Тора в упор из-под ресниц, едва заметно дрожащих, пушистых и мокрых. Он пошел на запрещенный прием, и всё же искусанные губы легко произнесли слова, которые означали полное поражение остальных стратегий.
Наглая сволочь. Так приятно - его ненавидеть. К сожалению, ещё приятнее - его любить...
Нет. Нет. В этой ненависти любви лишь капля в море. И эта капля ещё может спасти его честь.
- Я не знал, что ты настолько бесчестен... - Шепот-шелест, предназначенный только для одних ушей, едва заметно дрогнули влажные красивые губы. - Когда мы были детьми, ты обещал защищать меня, брат... Это - твоя защита? - Бездонная зелень глаз, откровенный, открытый взгляд. Длинные пальцы сжались, дергая цепь. - Или это?
Локи не забыл про Старка. Он не забыл и о ночи с ним. Человек, называющий себя Железным, был очень и очень хорош - для человека.
Но за его окном не бушевала гроза, и молнии не били в землю, когда Тони Старк кончил - божественно, как он потом заявил, а Локи лишь зевнул, наблюдая за холодным светом реактора.
Лишь короткий и быстрый взгляд бог обмана бросил на человека в зазеркалье. Презрительный и короткий.
"Он издевается".
Да, определенно. Эта зеленоглазая шлюха издевается, глядя так на него, Старка, улыбаясь распухшими губами, стоя на коленях перед собственным братом.
А Старк... восхищается. Несгибаемым стержнем, спрятанным в теле черноволосой бестии.
Возбуждение отдалось тянущей болью в паху, и Тони тихо застонал, накрыв себя ладонью, грубо сжимая прямо поверх рабочих штанов.
Тор... Скотина. Надменная скотина, присвоившая самую горячую сучку всех девяти миров.
Сын Одина резко вздернул брата на ноги, прогоняя секундную мысль, что у того, возможно, затекли ноги. Что это больно и очень неприятно. Потом, когда все это закончится, когда он вновь докажет Локи, что способен вытерпеть все его выходки, он будет осторожно и ласково залечивать все отметины. Но это будет еще совсем не скоро...
- Я не разрешал тебе говорить.
Резкое движение выдернуло из поддавшихся наручников еще больше цепи, чтобы ее хватило до той балки, что проходило точно над головами принцев. Перекинув прочные путы через нее, закрепил так, чтобы маг стоял в полный рост, но не мог согнуть колени, только если повиснет на руках. Снова обойдя его по кругу, любуясь, скользя взглядом по изящным изгибам, подошел со спины, глядя в зеркало напротив.
- Посмотри на него, брат. Он возбудился, глядя на твое унижение. - Улыбка снова растягивает губы, а в глубине глаз на мгновение полыхает презрением. - Он всего лишь человек, не способный себя контролировать. Совсем скоро он будет дрочить, глядя на то, как ты извиваешься, насаживаясь, прося большего...
Легким движением повернув к себе чужую голову, Тор поцеловал грубо и болезненно, не считаясь с кровоточащими трещинками, с разодранными уголками, сминая сопротивление. Большой палец надавил на подбородок, заставляя открыть рот, чтобы проникнуть в него языком, обводя небо, скользя по деснам и щекам. Оторвавшись, провел одной рукой по груди, накрывая твердый сосок, касаясь поверхностно.
- Ты успел поиграть с ними, Тони? - Снова просил у зеркала, наблюдая за тем, как человек теряет принципы, уступая физиологии. - Не смотря на то, что он не девушка, его соски безумно чувствительные... Я уже давно хоть проколоть ему хотя бы один, чтобы при каждом движении он чувствовал это тянущую боль. Да, брат?
Сжав выступающую горошинку, он потер меж пальцев, заставляя обрести чувствительность еще сильнее. Вторая рука скользнула по животу, накрывая топорщащиеся штаны, объемную выпуклость на них, с едва заметным влажным пятнышком.
- Смотри-ка, Старк. Не смотря на все, что он говорил, он возбудился. Похотливый маг... - Сжал промежность, грубо лаская, точно так же, как и мужчина напротив. - Я думал, тебе не нравится...
Он произнес это с улыбкой, укусил шею, сильнее сжимая сосок и ладонь на возбуждении.
Локи выгнулся, дернулся в сильных руках, зашипел глухо, бессильно, подобно змее, загнанной охотником в угол, прижатой к земле длинной неподъемной палкой. Как и она, он только и может, что шипеть, шипеть и извиваться, мечтая оказаться как можно дальше от горячих жадных рук. И ближе к ним... Одновременно...
Крышу сносило медленно, со скрежетом, шелестом, отрывало с резкой обжигающей болью в запястьях, в истерзанных губах. Боль туманила изумрудную пропасть глаз, он больше не мог следить за всеми словами Тора - он мог лишь кусать губы, чувствуя привкус металла и горечи во рту, чтобы его мучитель не смел даже думать, что ему нравится...
Он будет молчать. Тор сказал, что Локи следует вырвать его ядовитый язык - что же, он больше не услышит ни слова, ни звука, ни стона.
- Ненавижу... - Клеймом на коже, едва слышно, искренне и жарко. Вжимаясь спиной в чужую широкую грудь, чувствуя каждую острую выпуклость доспеха - расцарапывая обнаженную спину в кровь - Локи откинул голову на чужое плечо, часто и хрипло дыша, зажмурив глаза, не желая видеть, как Тони Старк смотрит на него. От этой мысли стало дурно, тонкие брови изломались под немыслимым углом, пальцы сжались, царапая ладони. - Ненавижу...
В тишине мастерской звякнула молния - Тони потерял терпение, ведь то, что творилось в воронке, было гораздо лучше простого порно. От того, что он видел, у Старка сводило зубы и всё тело судорогой возбуждения, а всему виной - черноволосая соблазнительная тварь с ядовитым языком и алым влажным ртом.
Он и не думал, что холодный, как ледяная статуя, Локи может так смотреть, так шептать, извиваться вот так откровенно и совершенно бесстыдно брать в рот...
Сжимая себя в ладони, Тони представил этот восхитительный рот на себе, и задохнулся, зажмурился, кусая губы. Деньги в этом мире могут всё... Но чья вина, что уже завтра он выберет из толпы обожателей брюнетку с зелеными глазами, отведет домой и...
Нет. Нет. Это лишь завтра, а сейчас... Сейчас его взгляду доступно неземное, божественное, чужое, яркое, откровенное удовольствие.
Такие спектакли нельзя пропускать. И он в первом ряду...
Голова Старка сейчас не работала, отдав управление телом другому месту, но он отчетливо, предельно ясно понимал, что сдохнет, но попробует ещё раз добраться до подтянутой бледной задницы, затянутой в зелень и черноту.
Но чего добивается Тор?..
Не поймешь их, этих богов, будь они трижды прокляты...
Широкая ладонь Тора подцепила край темных штанов, проскальзывая под них, накрывая твердый член брата, мягко скользя по нему кончиками пальцев, лишь обводя контур. Подавшись вперед, несмотря на разодранную спину, на несколько мгновений дал в своем лице опору, позволяя просто расслабиться, хоть немного. Обняв обеими руками, продолжая ласкать чувствительные точки, глянул в сторону зеркала. Снаружи ударил особенно сильно гром, полыхнули молнии на протяжении всего неба, ударяя длинными переплетениями в крыши и деревья. Тихий голос зашелестел по обоим пространствам, шипя не хуже змеи. И он, к всеобщему удивлению, принадлежал совсем не магу. Тор сделал небольшой шаг вперед, почти укладывая чужое тело на себя.
- Если ты хотя бы попытаешься коснуться его своими грязными руками, если хотя бы задумаешься о том, чтобы найти его, я вырву твои глаза и подарю ему их, насаженные на тонкие спицы, сделанные из твоих костей... Сожгу твои руки, дав насладиться запахом горелой плоти. Он непередаваем, Старк... - Снова рычание разнеслось по комнате, отдаваясь вибрацией глубоко в груди. - Просто мысль о нем будет стоить тебе жизни, животное... Запомни...
Освободив одну руку, что лежала на груди, бог резко вскинул ее в сторону, шепча что-то едва слышно. Секунда, и в руку влетел тяжелый молот, гудя от напряжения своего хозяина. Тор глянул точно в чужие глаза, глубже, намного глубже, словно касаясь пылающими руками самой души. Презрительно улыбнувшись, он замахнулся:
- Ты не достоит даже смотреть в его сторону. Навсегда и намного дольше - он мой. - Молот со звоном врезался в зеркальную гладь, обрушивая ее потоком осколком, унося с собой чужое изображение, нарушая всю связь.
Тор впился губами в шею стоящему перед ним юноше, оставляя глубокий укус, который тут же налился темным следом. После чего одним движением содрал мешающуюся ткань, оставляя ее болтаться на лодыжках.
- Я не думал, что ты настолько опустишься, чтобы связаться с человеком, брат... - Выдохнул хрипло, наконец, позволяя себе посмотреть потемневшим взглядом, облизнуться и судорожно выдохнуть.
Мягкими прикосновениями губ он спустился на спину, обводя каждую ссадину, каждое разодранное место. Но его путь лежал намного дальше, до поясницы, пересчитывая выступающие острые позвонки, чуть прикусил ягодицу, оставляя и тут свою метку, после чего, впервые за сегодняшний день, опустился на одно колено, положив обе ладони и разводя в стороны.
- Ты мой... Локи. - Вместе с именем послышался низкий удар грома, после чего, прикрыв глаза, Тор коснулся языком тугого кольца мышц, медленно смазывая, неожиданно осторожничая, едва нажимая и тут же отстраняясь.
Крупная дрожь завладела стройным телом, изумрудные глаза изумленно распахнулись, Локи застонал коротко и тут же прикусил губу, крепко, до крови. Так напряженно и отчаянно звенит струна, перетянутая неумелыми руками музыканта... Или, наоборот, умелыми?..
В маленьком озере осколков, растекшихся от разбитого зеркала, Локи поймал своё отражение - и зажмурился, захлебываясь в накатившей волне бессильной ярости и унижения.
- Твой?.. - Едва заметно шевельнулись алые губы, дрогнули в странной улыбке. - Черта с два... - Возбуждение ядовитым огнем разливалось по венам, особенно заметным на тонких руках, безжалостно скованных серебром. - Я делаю... Что хочу!..
Пальцы сжались в кулаки, оставляя на узких ладонях отчетливые лунки от впившихся ногтей. Изловчившись, Локи пнул брата в живот - стреноженные ноги подкосились. Запястья пронзила острая боль, внезапная, обжигающая - он всхлипнул, не удержав этого звука за сжатыми зубами, перед глазами потемнело на миг - и посветлело вновь. Ноги снова нашли опору, но потерявшее жар чужих ладоней тело рефлекторно напряглось, поддаваясь мелкой противной дрожи.
В одном из разноцветном осколков Локи поймал на себе взгляд Тора и вздрогнул, прикусил губу, не в силах отвести глаза.
Будущий царь поднялся на ноги, шагнул вперед и провел ладонью по вывернутым локтям, по сведенным судорогой плечам, по напряженной шее. Он проводил сверху вниз и обратно, не говоря ни слова, обводя кончиками пальцев выступающие косточки.
- Ты делаешь, что хочешь, а становится только хуже... Бог обмана обманывает сам себя. - Капризно звякнула цепь, соскальзывая с выступа, снова превращаясь в узкие наручники.
Тор поймал оседающее тело, но не для того, чтобы помочь. В несколько шагов он преодолел расстояние, прижимая мага лицом к стене, зажимая его руки между грудью и преградой. Под ногами хрустели осколки зеркала, который потом Локи миг соберет обратно, но сейчас их хруст сливался воедино с шумом ливня снаружи, с громом, оглушающим жителей. Мужчина провел пальцами по выгнувшейся пояснице, огладил мягкие ягодицы, а после скользнул между ними, вводя сразу два пальца. Они двигались немного свободнее, чем если бы это было насухую, но намного хуже, чем когда он тратил долгое время на подготовку брата, пока тот не переставал соображать, прося большего лишь нечленораздельными звуками. Коленом раздвинув чужие ноги, он прижал Локи к стене сильнее, не позволяя двинуть руками, фиксируя в такой позе.
- Сколько раз я тебе говорил, не мешай мне.- Шепнул в затылок, касаясь волос губами. - Не мешай, когда я пытаюсь позаботиться о тебе.
Он возбудился снова, упираясь набухшим членом в бедро пленника, дав тому ощутить, что ничего еще не закончилось. Чуть отклонившись, он посмотрел, как исчезают и появляются трахающие пальцы, растягивая и разрабатывая узкое отверстие. Спустя немного, он добавил и третий палец, стараясь проникнуть как можно глубже. Погода снаружи немного успокоилась, лишь протяжно завывал ветер, отсчитывая затишье.
- Ненавижу... Твою заботу... - Тихо, бессильно выдохнул Локи в безразличную стену и зажмурился, больше не пытаясь вывернуться, смирившись со своим положением. Из медвежьих лап Тора не вырвешься без магии, а в обнаженном теле ни капли живительной силы, ни капельки, чтобы облегчить боль - и свежую, и застарелую. - Давай... Возьми меня, храбрый Тор! - Голос снова сочился ядом, откинув голову на чужое плечо, Локи рассмеялся хрипло, надсадно. - Покажи свою... храбрость... И честь... - Осколки у ног принца покрылись ледяной изморозью, колкой, как его боль, острой, как его обида. - Неужели без пут тебе никто не дает, братец?..
Угольные пряди запутались в креплениях, в уголках изумрудных глаз снова выступили слезы, а волна внезапного острого удовольствия заставила вздрогнуть, дернуться, зажмуриться до разноцветных кругов перед глазами. Как он жалел сейчас, что когда-то весьма похабным способом избавил Тора от его неловкости и нерешительности в любовных делах - не передать словами.
Бог обмана обманывает сам себя. Воистину.
Повернув голову и скривившись от боли, Локи чуть перевел дыхание и укусил сильную шею брата, полюбовался затуманенными прищуренными глазами на яркий засос, быстро наливающийся синевой.
- Пусть Один знает, что его сын нашел себе шлюху... - Шепот, приглушенный (безумный?), оскаленные в улыбке зубы - крышу все-таки сорвало, унесло в долины Мидгарда. Локи сбросил свои щиты, оставшись беззащитным и обиженным, как ядовитая змея, которой вырвали клыки железными щипцами.
Язык силы прекрасно понимает любое существо из любого мира.
Тор еще несколько раз двинул рукой, после чего отстранился, развернув податливое тело, глядя вглубь обезумевших глаз. Удар сильного кулака пришелся в стену рядом с чужой головой, выбивая осколки стены на пол, смешивая с зеркальными, осыпая пылью. Глаза Тора вмиг потемнели, становясь холодными.
- А ты думаешь, он не знает? - Низкий шипящий шепот на ухо. - Ты думаешь, он не слышал твоих громких неудержимых стонов, когда ты запрокидываешь голову? Или отчаянных просьб дать тебе кончить? Смотри...
Бог повернулся к открытой двери, ведущей в коридор, и улыбнулся уголками губ, приподнимая один чуть сильнее.
- Он в любой момент может увидеть тебя такого, когда пойдет мимо... Да любой может это увидеть. Даже мама... - Снова повернувшись к брату, обводя большим пальцем алые губы, которые так контрастно смотрелись на бледной коже. - Но если так, то я больше не попробую твоего сладкого вкуса. Шлюхи не целуются в губы.
Мужчина легко приподнял изящное тело, сгибая чужую ногу в колене, прижимая к груди, открывая как можно сильнее. Не теряя больше ни минуты, вошел резко и сразу наполовину, толкнулся без рук, прекрасно помня это удивительное создание, давно привыкнув к нему. Не дожидаясь ответных проклятий и криков, насадил до конца, входя как только можно глубоко, прижимая бедрами к стене, не позволяя закрыться. В комнате тут же стало жарко и влажно. Снаружи в небе сплелся узор из молний, ушедший к подножию одной из башен, хрипя и посверкивая как оголенный провод. Скорее всего, Тор и был сейчас оголенным проводом, искрящим и потрескивающим. Локи был вторым, при соединении с которым по ним обоим проходит оглушительный заряд электричества, выбивая из легких весь воздух, до темноты в глазах, до шума в ушах и слабости в мышцах.
Локи дернулся, как бабочка, насквозь прошитая иглой, запрокинул голову, открывая беззащитную, белую шею. Губы приоткрылись в беззвучном страстном стоне, ресницы дрогнули, затрепетали от боли, от пронзившего тело жара, от безумного, божественного удовольствия, которое он никогда не признает. Ровный, размеренный ритм глубоких толчков распял его на стене. Упираясь затылком в холодный безразличный камень, Локи вздрагивал от каждого властного движения, захлестывающего тело едкой волной удовольствия вперемежку с болью.
И с очередным толчком, огнем прошившим нутро, бог обмана распахнул глаза, доверяя брату первый искренний стон. Тело отобрало управление у холодной головы, переступило через гордость - безумие, каким была любовь - или ненависть? - к Тору, завладело руками и ногами, растеклось по венам. Тонкие руки с усилием перекинули цепь через голову Тора, обхватили его за шею, притянули ближе, ближе, вплотную.
- Давай... - Улыбка дернула уголки истерзанных губ, горячее дыхание обожгло щеку Тора. - Давай. Любишь меня, да? Люби сильнее... Ещё сильнее... Ещё!
Он поцеловал брата, впился в приоткрытые губы своими, делясь с ним накопившейся горечью, обидой, тянущей болью, поцеловал, отвлекая хоть на мгновение. И использовал это мгновение - длинные ноги обвили талию Тора, сжались вокруг него - откинув голову, Локи застонал бесстыдно и громко, чувствуя, что теперь Тор достает ещё глубже. Перед глазами потемнело, узкие ладони сжались в кулаки, сжимая пшеничные мягкие пряди.
Оценив манипуляции брата, Тор ловко перехватил его под бедра, прижимая к стене сильнее, дав опору. Осторожно пересадил на сгиб локтя, освобождая руку, чтобы накрыть широкой ладонью чужое возбуждение, то проводя по всей длине, то пережимая у основания, не позволяя дойти до предела раньше, чем это нужно было. Склонившись, уперся лбом в чужой, заставляя смотреть на себя, в глаза, не закрываться, а быть рядом.
- Так что ты хочешь? Его глаза? Или голову? - Допуская рычание в голову, спросил совершенно не к месту, не вовремя. - А может, хочешь новые сапоги из его кожи?
Тор чувствовал жгучую обиду и злость в душе. Что бы ни сделал брат -это отзывается болью, ненавистью в душе. И любовью. Той непреодолимой любовью, которая влечет, зовет, заставляя прощать что угодно. Наказывать, но прощать. Но невозможно простить того человека, который замахнулся на то, что намного выше него. Он не забудет этого. Даже если тот вдруг резко забудет про мага, бог будет стремиться удавить эту тварь.
Он толкался с каждым разом чуть-чуть сильнее, убыстряя темп, немного изменяя угол наклона. Сам он был уже давно на пределе, сдерживая себя лишь желанием услышать еще и еще чужой голос. Почему-то было ощущение, что когда все закончится, ему ночью перережут глотку, от уха до уха. Потом пожалеют, возможно, даже заштопают и оживят, а потом снова перережут. Тяжело хранить на груди ядовитую змею, которая в любой момент может убить. Или защитить, убив за тебя.
- Локи... - Тихо, одними губами.
Снаружи снова загрохотало, ветер вперемешку с дождем обрушился на сонный город, подводя к логическому заключению эту бурю, постепенно успокаиваясь, неся несколько последних ударов грома, последних молний. Откуда-то сверху уже начали пробиваться проплешины темного неба, умытого дождем.
- Хочу, чтобы ты... заткнулся... - Припухшие тонкие губы дрогнули в подобии улыбки. - Хочу стереть тебе... память. Хочу тебя... глубже!
Крепко сжав в пальцах теплые пшеничные пряди, Локи прижался губами к чужой шее, позволив страсти захватить себя с головой, оставляя следы острых зубов и тёмные пятна засосов. Он безрассудно тратил на них драгоценное дыхание, выбиваемое из тела каждым властным толчком, задыхался и тихо всхлипывал на особо точных движениях. Не думая о человеке, которого умудрился погубить.
Может быть, следующим утром, когда магия вернется в истерзанное тело, Локи проведет кончиками пальцев по виску Тора, стирая воспоминания об измене и оставляя лишь память о страстной ночи - а после милостиво позволит брату поцеловать каждую царапину на безупречном теле. А может быть, он оставит предательские воспоминания хозяину и полюбуется на схватку бога, готового убивать, и человека, обреченного на смерть.
Может быть. Но сейчас Локи об этом не думал.
Со Старком ему было весело. С Тором было... по-настоящему.
Только он умеет делать настолько хорошо, что даже больно.
В отместку за стальную хватку на бедрах Локи сжался, запрокинув голову, заставляя брата замереть в безотчетном восхищении, а затем резко притянул его к себе, всхлипнул, услышав пошлый хлюпающий звук и почувствовав его последствия. Внутри него всё сжалось, скрутилось в тугой комок ощущений, эмоций, болезненного удовольствия. Изумрудные глаза распахнулись, дыхание перехватило у самого горла - он замер, растрепанный, мокрый, судорожно дыша приоткрытым ртом.
Пусть всего лишь на время. Открытый. Настоящий.
Тор вышел осторожно, опуская чужие ноги на пол, стараясь убрать подальше острые осколки. Провел ладонью по внутренней стороне бедер, стирая теплую вязкую влагу. Тихо щелкнули застежки от плаща, позволяя ему соскользнуть в готовую руку. Алая ткань смотрелось контрастно на истерзанном теле, как-то символически, что ли. Поймав руки, стянутые тяжелым металлом, коснулся его пальцами, провожая взглядом до пола. Скрежет и звон был таким же громким, как и удары грома снаружи. Повернув руки ладонями вверх, Тор поцеловал разодранные запястья, касаясь губами темных вен, рассеченной кожи. После чего выпрямился и, притянув к себе еще немного ошалелого и потерянного брата, поцеловал мягко и тепло, касаясь кончиком языка опухших губ, выступающих трещин, сместился на щеку, слизывая запекшуюся кровь с ссадин. Укутал в тяжелую ткань, словно в мантию, после чего подхватил на руки, вглядываясь в усталое, гордое, но измученное лицо.
До комнаты было недалеко, лишь несколько дверей в сторону. Там, сгрузив свой ценный груз, укрыть его теплым одеялом, провести рукой по волосам, вглядываясь в сонные глаза.
Завтра, возможно, мага будет лихорадить. Он будет капризно дуть разбитые губы, смотреть исподлобья, грозно и обиженно, складывать на груди руки и требовать чего-то экзотического, за чем Тору придется бегать по всему Асгарду. А пока Локи похож на ребенка, сонный, разморенный, на удивление довольный.
Бог обошел кровать, не задумавшись избавиться от своей одежды. Опустился с другой стороны, устроившись на боку, изучая острый профиль, пушистые ресницы, раскрасневшуюся кожу. Завтра уже к вечеру он бросит к ногам мага чужую голову. Или это искусственное сердце. Он уничтожит все воспоминания о том, кто пошел против богов.
Локи вытянулся под одеялом, с трудом удерживая глаза открытыми. Тяжелая голова отказывалась верить в то, что руки снова свободны, это казалось обманом, изощренной ловушкой, и в усталой зелени пронзительно ясных глаз светилось удивление, непонимание - оно всегда приходило, когда Тор становился настолько нежным, когда целовал так мягко и когда так осторожно касался угольно черных волос. Локи прекрасно понимал, за что брат наотмашь бьет его по лицу и за что берет насухую, резко и грубо, но за что ему достается это бережное тепло?
Это было за границами его понимания.
Тем не менее, он нуждался сейчас в этом тепле, хотя Тор и не узнает об этом, если не сможет прочитать это по усталым изумрудным глазам и мимолетной улыбке на тонких губах.
Магия медленно возвращалась в тело, все ссадины и царапины покалывало, и это странным образом успокаивало. Глупый Тор, он мог бы отнести его в купальню, но тело слишком тяжелое, слишком сильно ноет и требует пощады каждая клеточка, чтобы сказать хоть слово.
Всеотец, как же он ошибался. Нужно было сразу отобрать у Старка его чудное изобретение и пресечь собственное игривое настроение...
С другой стороны, Тор слишком хорош, когда злится.
Он слишком хорош, чтобы любое другое существо выдержало сравнение с ним.
Локи тихо рассмеялся собственным идиотским мыслям и закрыл глаза, не замечая, как узкая ладонь на ощупь нашла руку Тора. Пальцы сжались, и бог обмана тут же провалился в глубокий сон.
Понимая - на самой границе яви: никуда не отпустит. Никуда не уйдет.